- сказала Мэри. - Мама ждет.
Волгин нажал на красную точку.
К появлению человека в кресле он уже привык, но сейчас испытывал
особое чувство. На его сознание давила чудовищность расстояния.
Ведь эта женщина была на Марсе!
В первое мгновение ему показалось, что перед ним появилась Мэри, так
поразительно было сходство матери с дочерью. Потом он заметил разницу в
возрасте. Но все же женщина выглядела слишком молодой.
"Восемьдесят лет, немыслимо!"
- Мама, - сказала Мэри, - перед тобой Дмитрий Волгин. Он решил
покинуть дом Мунция и прийти к людям. Я попросила его увидеться с тобой
первой.
Женщина в кресле улыбнулась. Она смотрела прямо на Волгина, и он
вспомнил, что никого другого она и не увидит во время этого разговора, хотя
се видели вес находившиеся в комнате у телеофа. Ему только что сказали, что
Эра увидит его и услышит то, что здесь говорится, только через пять минут.
Значит, се улыбка случайно совпала со словами Мэри. Она улыбнулась, зная,
что се уже видят, и эта улыбка относилась не к нему, а просто к любому, кто
мог вызвать се. Вероятно, она думала, что с ней хочет говорить Люций или
Мэри.
- Говори, - шепнула Мэри.
- Я очень рад видеть вас, - начал Волгин. Его голос был скован
волнением. - Люций считает меня своим сыном, а Мэри братом. Значит, я могу
называть вас матерью. Прошу вас относиться ко мне, как к сыну...
Он беспомощно оглянулся на Люция, словно прося его подсказать, что
говорить дальше. Если бы женщина находилась здесь, в этой комнате, он взял
бы се руку, и слова нашлись бы сами собой. Но такой разговор, через бездну
пространства, когда между вопросом и ответом должно было пройти десять
минут, лишал его душевного равновесия, мешал собраться с мыслями.
Присутствующие хорошо поняли состояние Волгина и пришли на помощь.
- Нравится тебе моя мама? - спросила Мэри.
Вопрос звучал совсем по-детски. Волгин улыбнулся. Он понимал, что и
эти слова Эра услышит... через пять минут.
- Эра очень похожа на тебя, - сказал он. - Вернее, ты похожа на нее. И
она кажется мне не твоей матерью, а старшей сестрой.
Все рассмеялись.
- Как тебе это понравится, мама? - спросила Мэри
Она говорила с изображением матери так, как если бы та была
действительно здесь, нисколько не смущаясь разделявшим их расстоянием.
Люди всегда воспринимают условия жизни, в которых они родились, как
обыденность, не представляя себе возможности иных условий. Все, что их
окружает с детства, кажется им само собой разумеющимся. Техника не
составляет исключения. Впоследствии они могут удивляться достижениям
человеческого гения, восторгаться новыми изобретениями и открытиями, но то,
что появилось до них, уже никогда не вызовет удивления или восторга. Людям
кажется, что так и должно быть.
Те, кто родился в конце девятнадцатого века, постепенно привыкали к
электрическому освещению, телефонам, радио, телевизорам, самолетам, а потом
и к межпланетным ракетам Но тс, кто появился на свет во второй половине
двадцатого века, принимали все это как должное.
Телеоф находился в доме, где жила Мэри, с тех нор, как она себя
помнила. Учась в школе, она могла восхищаться заключенной в телеофе
технической мыслью, могла даже изумляться гению людей, создавших его, но
она никогда не могла смотреть на телеоф так, как смотрел на него Волгин.
Телеоф был слишком привычен для нее.
Волгин понимал это и не удивлялся поведению девушки.
Пять минут прошли.
Все, что здесь было сказано, зазвучало на Марсе. Но как реагировала на
это Эра? Волгин мог увидеть это только еще через пять минут. А затем он
услышит се ответ.
Он внимательно рассматривал свою "собеседницу".
Эра была одета не в обычный костюм. Плотный кожаный комбинезон ловко
сидел на ней. В руках она держала шлем, очевидно, только что снятый с
головы. Золотистые волосы свободно падали ей на плечи. Мунций говорил
правду: Эре никак нельзя было дать больше тридцати лет.
Шлем привлек к себе внимание Волгина. Было ясно, что надетый на
голову, он закрывал ее целиком. Перед глазами помещалась прозрачная
пластинка.
Астрономия всегда была для Волгина далекой и отвлеченной наукой. Но
все же он кое-что знал. Он читал или слышал, что атмосфера Марса считалась
астрономами его времени негодной для свободного дыхания. Они были правы. И
было ясно, что люди, покорив планету, не изменили состава ее атмосферы. Она
осталась той же, и находиться вне базы можно было только в специальном
шлеме, очевидно, снабженном кислородным прибором.
Он вспомнил слова Люция о том, что на Венере нет больше сплошных
облаков, которые скрывали планету от земных взоров. Значило ли это, что на
Венере произведены работы большего масштаба, чем на Марсе?...
Раздавшийся в комнате незнакомый голос отвлек Волгина от его мыслей.
Говорила Эра:
- Я рада, дорогой Дмитрий, что вы вступили в нашу семью. Спасибо, что
вызвали меня и дали мне возможность увидеть вас. Надеюсь в скором времени
вернуться на Землю и тогда обниму вас, как сына. Думаю, что вернусь вместе
с отцом.
"Мунцием", - понял Волгин.
- Мэри сказала, что вы решили войти в мир. Это хорошо. Советую вам
немного попутешествовать и ознакомиться с жизнью людей Уверена, что вам
понравится у нас. Возьмите с собой Мэри. А теперь попрошу вас уступить ей
место. Я хочу взглянуть на нее.

5
Если взять неграмотного человека, никогда ничему не учившегося,
прожившего всю жизнь в самом глухом уголке земного шара, вдали от
цивилизации, и показать ему телевизор двадцатого века в действии, то людям,
находящимся возле такого человека, очень трудно будет объяснить ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143