И так подействовал на Волгина вид хорошо знакомой звезды, каким-то
чудом сохранившейся в течение веков, что он как-то сразу совсем успокоился.
- Идем! - сказал он. - Войдем в новый для меня мир.
- Постарайся полюбить его, - сказал Люций.
- Я его уже люблю. Это тот мир, к которому мы стремились, за который
боролись и умирали.
Скрытая в стене дверь раздвинулась.
Сразу за ней стоял Ио, протягивая обе руки навстречу Волгину.
- От всей Земли, - сказал он, - приветствую ваш приход к нам.
- Спасибо! - ответил Волгин, обнимая старого ученого. - Спасибо за
все, что вы для меня сделали.
Переход через зал, наполненный машинами и аппаратами, установленными
только для того, чтобы вернуть ему жизнь и здоровье, прошел для Волгина
незамеченным. Он ничего не видел. С непреодолимой силой его влекло вперед -
выйти из-под крыши на простор мира.
И вот беззвучно раздвинулась другая дверь.
Горячей синевой резануло по глазам воскресшего человека.
Впервые после перерыва в тысячу девятьсот лет Волгин увидел небо и
сверкавший на нем диск Солнца.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
СОВРЕМЕННИКИ
Глава первая
1
Земля меняет свое лицо. Море - никогда!
Оно оставалось таким же, каким было во все эпохи и времена.
Неизменное, оно присутствовало при всей истории человечества, населявшего
его берега. Оно видело плоские галеры финикийцев, сменившиеся затем
галерами греков. Оно оставалось таким же во все века владычества Рима,
видело мавританскую культуру и крестовые походы. Оно присутствовало при
падении Византийской империи, качало на своей могучей груди победоносные
турецкие корабли и равнодушно поглощало их в сражении при Лепанто. Оно
видело Абукирский и Трафальгарский бой, похоронив в темной глубине и
французские, и английские корабли. Стальные громады броненосцев двадцатого
века исчезали в волнах с такой же легкостью, как и деревянные корабли
римлян. Из года в год, долгие века, море собирало богатую дань с
человечества - дань кораблями, людьми, кровью...
Но жизнь шла вперед, и человек победил стихию. Прекратилась дань
кровью. Все реже и реже доставались морю и люди Исполинские лайнеры
смеялись над яростью волн.
В третьем веке коммунистической эры люди окончательно покинули морс.
Безграничная и свободная стихия воздуха стала их единственным путем
сообщения.
И полторы тысячи лет море пустынно. Изредка появляются на его
поверхности изящные яхты любителей морских прогулок или какой-нибудь
арелет, повинуясь капризу сидящего в нем человека, опустится на воду и
скользит по ней, напоминая своим видом грозное оружие прошлого - торпеду.
Исчезли огромные корабли, забылась морская профессия само слово
"моряк" стало незнакомо людям.
Но море оставалось все тем же...
Неумолчно шумит извечный прибой. Одна за другой приближаются к берегу
сине-зеленые волны, становятся выше, одеваются гребнем белой пены и, с
замирающим гулом обрушившись на прибрежную гальку откатываются обратно,
уступая место следующим.
Волна за волной!
Годы, века, тысячелетия!
"Так было, есть и будет", - подумал Волгин.
Он сидел в чем-то вроде шезлонга на обширной террасе, увитой зеленью
дикого винограда, и, опустив на колени книгу, задумчиво следил за
неустанной игрой прибоя. Прибой был такой же, как и в двадцатом веке.
Только он, да еще небо над головой оставались прежними. Все остальное
изменилось
Дом и терраса выстроены не из дерева и не из камня. Мебель и все
предметы домашнего обихода сохранили только назначение, но не форму.
Растительность, росшая в саду, вокруг дома, какая-то иная - крупнее и
выглядит более сочной. Книга, которую он читает, по внешнему виду такая же,
как книги его юности, но написана в несуществовавшем раньше языке.
Все изменилось, все стало другим за те тысячу девятьсот лет, которые
он пролежал в своей могиле. Все похоже на прежнее, но все глубоко иное.
Волгин часами смотрел на водную равнину, уносясь мыслями в далекое, а
для него такое близкое, прошлое. Возникали перед ним образы давно умерших
близких, появлялись города и села, дороги и мосты, поезда и пароходы, вся
многообразная техника родного века, пусть примитивная и убогая с
современной точки зрения, но милая и дорогая сердцу. Незаметно Волгиным
овладейте грустное настроение, но он старался не поддаваться ему. Так и
сегодня, почувствовав смутную тоску, он отвернулся от моря и вновь взялся
за книгу.
Он читал историю техники. Талантливо написанная книга была
предназначена для детей, и Волгин, никогда не имевший больших знаний по
технике даже своего века, выбрал ее, так как не без оснований считал, что
не справится с более серьезным сочинением. Произведение неизвестного
автора - в заголовке не стояло никакого имени - в популярной форме
описывало технические средства, которыми пользовались люди начиная с
пятнадцатого века христианской эры и до настоящего времени.
С особым интересом Волгин прочел описание техники двадцатого века,
внимательно следя за критическими замечаниями автора. Они были просты и
легко понятны, становилось даже странным, что все это не пришло в голову
инженерам и ученым его века. Но Волгин понимал, что само собой разумеющееся
в тридцать девятом веке не могло быть известно в двадцатом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143