– Он, однако, голодный!
– И вид у него скучный, – заметил Кузьминых.
– Ещё бы!
«Как странно, – подумал Саша, – и дед и старший лейтенант разговаривают так спокойно, буднично, точно забыли, что перед нами величайшее чудо – воскресший бык! И что причиной этого чуда является вмешательство неведомых, но, несомненно, не земных сил! А что вид у него измученный, не удивительно. Переместиться черт его знает каким образом из родного колхоза на пятнадцать километров, оказаться в незнакомом месте, внутри незнакомого дома, быть там расстрелянным, ожить и снова перенестись на пятнадцать километров – всего этого даже для быка чересчур много!»
Вслух Саша ничего не сказал.
Тем временем вокруг машины и приезжих собралась целая толпа. Подошёл и председатель сельсовета, кивнувший Саше, как старому знакомому.
– Помогите нам погрузить быка на грузовик, – попросил Кузьминых. – А затем, с вашего позволения, мы пройдём в помещение сельсовета и составим акт о появлении у вас этого быка. Для этого понадобится несколько человек, свидетелей.
– Пожалуйста! – довольно угрюмо, не проявляя ни малейшего интереса к происходящему, сказал председатель.
У него был такой вид, словно он хотел прибавить: «И долго вы намерены продолжать все эти фокусы?»
Саша вспомнил о звуке, которым интересовался майор, и спросил о нем председателя. Тот, очевидно, хорошо помнил утренний разговор Саши с Фёдором Седых.
– Опять о звуке, – сказал он все так же угрюмо. – Никто не слышал никакого звука. И я тоже не слышал. Вы бы лучше объяснили народу, в чем тут дело.
И, не ожидая ответа, повернулся спиной к приехавшим и направился к дому, где помещался сельсовет.
– А быка надо накормить, – вслед ему сказал Степан Никифорович. – Он пришёл сюда с того света, а это далеко, однако!
Но даже эти слова не заставили председателя обернуться…
Так закончился день двенадцатого января, первый день н…ских событий.
К вечеру все, кто так или иначе приняли в них непосредственное участие, оказались живыми и здоровыми там, где им и надлежало находиться. Словно ничего не произошло в этот день.
Симментальский бык-производитель жевал сено в своём родном стойле, точно и не он побывал на том свете и благополучно вернулся оттуда.
Анечка пребывала под неусыпным надзором Полины Никитичны, боявшейся на минуту отпустить её от себя. «Пока не вернётся мать, – говорила старушка, – я ни на шаг не отойду от внучки».
Родителям Анечки уже сообщили обо всем по телефону, и их возвращения в Н…ск ожидали с минуты на минуту.
По просьбе майора из области Семён Семёнович зашёл к Болдыревым, якобы затем, чтобы ещё раз осмотреть девочку, а заодно попытался расспросить её. На его вопросы Анечка охотно ответила, что «ходила гулять далеко-далеко, куда за ней приехала бабушка». О том, где она находилась три часа до появления в Фокино и кто надел на неё чёрную плёнку, она не знала, и было ясно, что вопросов об этом девочка попросту не понимает.
Кот Белка, которого принёс в сельсовет Василий Седых во время вторичного туда визита Саши Кустова и торжественно вручил хозяину, нежился на коленях у Антонины Михайловны, обрадованной, но все же посматривающей на него с некоторой подозрительностью, – не вздумается ли коту, чего доброго, снова исчезнуть.
По всей видимости, Белка побывал там же, где и Анечка, но вернулся оттуда без чёрной плёнки и совсем так же, как Анечка, ничего не мог рассказать о том, где был и что видел.
В этом смысле между девочкой, котом и быком не было никакой принципиальной разницы.
Капитана Аксёнова попросили ещё раз посетить поликлинику и в третий раз за один день сделали рентгеновский снимок, в присутствии официальных свидетелей. Снимок снова показал, что начальник милиции совершенно здоров и что даже костной мозоли на месте переломов рёбер нет и в помине, хотя современная медицина такого не допускает.
Что-то или, как упорно утверждали сторонники взглядов Саши Кустова, кто-то, создав невидимую и неодолимую завесу, явно для того, чтобы избежать помех со стороны обслуживающего персонала поликлиники, восстановил ребра капитана и сделал их такими же, какими они были до удара дверью.
Сам он ничего не почувствовал во сне, в который опять-таки кто-то погрузил его на время этой операции.
– Для «них» она была нетрудной, – говорил врач-эксперт, неизвестно, всерьёз или в шутку, – судя по тому, что им пришлось проделать с быком, у которого также не осталось следов извлечения шести пуль.
Никаких сведений от капитана Аксёнова, естественно, нельзя было получить.
Если действительно за событиями в Н…ске стоял чей-то разум, а ничего другого предположить было как будто невозможно, то этот разум основательно позаботился о сохранении своего инкогнито!
Никто ничего не видел! Никто ничего не знал! Оставалось только строить предположения!…
Оба майора, капитан и врач-эксперт остались ночевать в Н…ске, куда утром должен был приехать полковник Хромченко.
Но мало кто смог заснуть в эту ночь. Мешали тревожные мысли. Ведь никто не знал, что принесёт с собой завтрашнее утро. Если события повторятся, то объектом неведомых «экспериментов» мог стать кто угодно. Никакие стены и запоры не служили защитой от таинственной силы. И, сознавая это, каждый невольно думал – не ему ли суждено стать очередной жертвой.


ГЛАВА 8,

о том, как первый день н…ских событий – как начался второй день н…ских событий – 13 января
В воскресенье утром Саша Кустов поднялся с постели намного раньше, чем обычно. И не потому, что почти не спал. Капитан Аксёнов просил всех офицеров отделения собраться у него в кабинете ровно в половине восьмого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70