.. Все время попадала впросак,
и чуть что - в слезы. А теперь не хочет отдавать себя старости, шушуканью
дряхлых подружек, подкармливанию голубей... Молодец, в ее возрасте. В ее
возрасте?
Злата сдвинулась с места и пошла быстрее, чем раньше. Ее мысли уже не
покидали этого города. Она вспоминала, как бродила по пустынным улицам -
одна на весь город, одна из восьмисот миллионов населения Земли после
Великого Драпа. Папа побаивался за отчаянную дочку, лазающую по
заброшенным домам и садам, мама бранила ее за принесенные в дом вещи -
"Нельзя брать чужое". Злата не понимала, что значит "чужое". Принадлежащее
другим людям? Каким? Кроме них с мамой и папой, в городе никого не было.
Только в одиннадцать лет, совершенно случайно, в результате почти
сказочной истории, она узнала, что ее домашняя, привычная мама -
знаменитая межзвездная пиратка Дженни-Комета, чье имя гремело по всей
галактике добрый десяток лет подряд. Бедная мама вполне оправданно
опасалась, что наследственность взыграет в дочке. И ее опасения
подтвердились. Имя дочери разнеслось по Вселенной так же, как и ее
собственное. Злата Каневски прославилась еще как штурман-стрелок "Орки", а
все последующие ее шаги лишь приблизили превращение в живой памятник.
Памятник... Сейчас Злата шла именно к памятнику, который, как она
слышала, нынешние жители городка поставили великой пиратке, сто тридцать
пять лет назад случайно нашедшей солнечную систему и навсегда оставшейся
здесь. Мама прожила недолго - шестьдесят лет не срок для человека, и Злата
никогда не возвращалась к ней - мама сама, как снег на голову, сваливалась
на планету, ставшую временным пристанищем непоседливой дочке.
Вот и памятник. Злата остановилась перед установленной на невысоком
пьедестале статуей. Дженни-Комета была здесь такой, какой впервые увидела
планету своих родителей. Дочь стала старше старше матери вдвое, а
изображенная здесь задорная девчонка в залатанной кожаной куртке,
мини-юбке, ажурных чулках, разорванных на коленках и драных пластиковых
кедах, была моложе Златы раз в шесть. Такой была Санзи, Александра, в 2132
году на 120Саванне. Санзи могла бы быть ее дочкой. Но у Златы не было
детей, хотя ее детьми могли бы считаться десятки тысяч людей, от которых
отвела смерть межзвездная лучевая канонерка "Орка", которых защищала и
спасала служба ПН.
Снег почти перестал, и казалось, что дерзкая бронзовая девчонка на
постаменте назло снегу и холоду засунула руки в карманы своей куртки.
Тусклый свет едва озарял две фигуры, стоящие напротив друг друга под
падающими снежинками.
Два памятника. Злата уже лет пятьдесят была живым символом. Один из
молодых журналистов, с явными поэтическими наклонностями, как-то написал,
что смерть - не старуха с косой в руках, безносый скелет, а немолодая
рыжеволосая женщина в боевом скафандре с лучевым карабином Рагозина. Это
удачное сравнение стоило Злате еще одной седой пряди надо лбом, и было
первым из толчков, приведших ее сюда.
Злата не жалела, что у нее не было детей. Значительно труднее было бы
вынести разрыв с другим, новым миром, если бы представителями этого мира
являлись родные ей люди. А новый мир разрывал все связи решительно и
неотвратимо. Он не отталкивал координатора службы ПН, ставшую его
неотъемлемой частью, но Злата чувствовала, что она становится частью этого
мира, отдельной от него, вещью в себе
Она еще могла бы принять превращение в старуху физически, дряхлость и
бессилие, как у Вандочки и ее ветхой подружки. В конце концов, через
очередной десяток лет это неминуемо, хотя ей до боли не хочется лишаться
наслаждения жить в полную силу, не задумываясь о том, как это отразится на
здоровье.
Но ей не давала покоя мысль, что вся эта жизнь в полную силу, все сто
двенадцать лет боев, хитрых шахматных ходов, напряженного противостояния
на чашах весов, стрелка которых при любых колебаниях смахивала тысячи
человеческих жизней, не имела смысла.
Девятнадцатилетняя Злата, рванувшаяся в космос с непреклонным
стремлением сделать его мирным и счастливым, не представляла, что
семидесятивосьмилетняя Злата отправит двух мальчишек - изобретателей
страшного оружия убирать то, что осталось от врагов, испытавших это оружие
на себе, что стотридцатилетняя Злата придет сюда, в город своего детства,
сжимая в кармане черное яйцо нуль-гранаты.
Она вынула гранату из кармана кожаного плаща и подкинула ее на
ладони. Встряхнула головой, убирая с глаз тяжелую челку. С челки сорвались
пышные хлопья снега, облепившего Злату за то время, пока она стояла
неподвижно.
От девятнадцатилетней Златы ее отделял целый век. Век и еще
двенадцать лет. И за этот век ничего не изменилось во Вселенной. Все так
же смерть оставалась смертью, враг - врагом, и только сама Злата
изменилась неузнаваемо.
Стотридцатилетняя Злата видела, что служба ПН - Переписи Населения
уже давно стала самодостаточной, и весь остальной мир живет помимо их
усилий, что враг не исчезает, а самосовершенствуется благодаря их
совершенству, что все это замкнулось в бессмысленный круг. Она понимала,
что это не конец, что люди все так же живут, любят, растят детей, а значит
- мир продолжается. Но она выпала из этого мира и не видела смысла в
дальнейшем барахтанье. Она не хотела быть старухой физически, но еще
больше боялась настигавшей ее духовной старости, бессмысленности
доживания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19