Тишина.
Вереница рабов остановилась, с испугом глядя на меня. Каким-то шестым чувством я понял, что никто из них не хотел бы оказаться на моем месте, даже мой напарник, уже смирившийся со скорой участью корма для шептунов…
– Ты!! - один из надсмотрщиков, огромный волосатый верзила, шедший впереди колонны, подошел ко мне и мягко, по-звериному, присел на корточки рядом, растягивая рот в зловещей ухмылке. - Ты знаешь, что ты сейчас сделал, раб?
Я с трудом принял сидячее положение и мутным взглядом посмотрел на него.
– Ты оставил себя сегодня без еды и воды, - произнес он, поигрывая рукоятью кнута. - И запомни еще одну вещь. Лорд дает на каждого раба только два кожаных мешка. Тот, кто не способен это понять, идет на корм шептунам. Тебе все ясно, раб?!
– Да…
– Породу соберешь и отнесешь на склад. Рокс, проследи за этим. Остальные - вперед!
Потеряв ко мне интерес, верзила погнал вереницу рабов дальше. Со мной же остался тот самый слепой надсмотрщик, что весь день дежурил возле нашего забоя. Его белесые бельма глаз смотрели мимо, но я знал, что кнут его наготове и не промахнется при ударе.
– Шевелись! - прошипел он. - Что-то я не слышу у тебя особого рвения. Ну?!
После прикосновения к острым обломкам породы кожа на ладонях просто вспыхнула огнем от адской боли.
Сколько пришлось сходить до склада и обратно, я точно не помню. Наверное, не менее нескольких десятков раз. Словно в тумане я насыпал на останки злополучного мешка мерцающие каменные крошки и затем относил, вываливая на кучу породы в углу.
Когда Рокс приказал мне возвращаться в клетку, я уже толком не мог ходить. Так ослабел. Надсмотрщику пришлось мне помочь.
Смутно припоминаются напуганные лица рабов, смотрящие на меня из наплывающих откуда-то клубов тумана, хриплое дыхание надсмотрщика и открытая дверь клетки.
Дальше ничего…
Глава 17
Странный разговор
Я пришел в себя от нескольких капель воды, влитых мне в рот.
– Живой? - негромко спросил глуховатый знакомый голос. - Живой. Ничего, оклемаешься. Привыкнешь. Эх. Душно здесь. Ты пей, пей!
Я закашлялся. Ухватил руками грубую глиняную посудину с водой, что держал мой напарник, притянул к губам и сделал большой глоток.
Муть в глазах немного рассеялась.
– Откуда…вода…? - прошептал я. Говорить в голос не было сил. - Мне же… без еды и воды…
– Рокс принес, - ответил напарник. - Сказал, на первый раз тебя прощает. Странно. Он никогда никому не помогал.
– Может, понял, что без глотка воды я завтра на работу не выйду, - отхлебнув еще, попытался пошутить я.
Неудачно.
– Надсмотрщикам плевать, выйдешь ты на работу или нет, - пробормотал напарник, отведя глаза в сторону. - Вместо тебя уже завтра появится другой раб. А ты пойдешь на корм шептунам. Все просто.
Я поежился.
Ничего себе, просто.
– А поесть Рокс не принес? - спросил я с надеждой. - Ну, хоть что-нибудь…
Напарник отрицательно мотнул головой.
– Вот, возьми, - он протянул мне небольшой кусок мучной лепешки. - Этого мало, но все же. Поесть тебе необходимо.
Я изумленно посмотрел на напарника.
Утром, когда нас поставили работать в одном забое, я спросил, как его имя. Он угрюмо мотнул головой. "Здесь не делятся двумя вещами: именами и едой", - сказал он тогда. - "Может, потому, что больше здесь делиться нечем".
Сейчас же он по своему желанию отдавал мне часть своей еды.
– Спасибо, друг, - растроганно сказал я. - Но как же ты?
– Бери, пока не передумал, - буркнул он. - Ничего. Переживем как-нибудь. Эх. Душно здесь.
Непослушными пальцами я схватил лепешку и сунул себе в рот.
Небо!!
Никогда не думал, что плохо прожаренный грязный кусок хлеба может быть таким вкусным!
Напарник, искоса наблюдавший за мной, хмыкнул.
– Если есть хочешь, значит, пока все в порядке, - сказал он. - К тебе гости, кстати. Вон, пришли.
Не переставая жевать, я обернулся.
Действительно, в наш угол из другого края клетки приползли двое рабов: низенький толстяк с жидкой спутанной бородкой, длинными руками и масляными глазками, и худой однорукий парень с узким загорелым лицом. Багровая вздувшаяся полоса, наискось перечеркивающая его лоб, явно была следом от кнута надсмотрщика. Правый глаз парня уцелел чудом.
Однорукий только один раз взглянул на меня и сразу отвернулся. Мне показалось, что я услышал яростный скрежет зубов. Второй же, придвинувшись поближе, подгреб под себя охапку соломы, уселся на нее и хитро улыбнулся мне.
– Ну здравствуй, - медовым голосом произнес он, сощурив один глаз. - Как прошел первый день на руднике?
– Ты меня знаешь? - настороженно спросил я. - Откуда?!
– Ну как же, - сказал он, поудобнее устраиваясь на пучке соломы. - И ты меня знаешь. И всех других тоже. Потому что все мы здесь - рабы. Разве нет?
Я кивнул, не понимая, куда клонит толстяк.
– Я видел, как твой унылый напарник прятал что-то вчера, - промурлыкал толстяк. - И даже видел, куда. Но я не буду доносить на него. Все равно не отпустят. Я лучше предложу ТЕБЕ еще одну вещь. Намного более ценную, замечу. В подарок. Ну, как?
Я вздрогнул.
– Что за вещь? - глухо спросил я. Этот раб мне совсем не нравился, и где-то внутри было ощущение, что я ему тоже был не близок. Скорее, наоборот. - И зачем ты предлагаешь ее мне?
– Потому что это ТВОЯ вещь, - произнес толстяк. - К сожалению. Я использовать ее не могу. Мда. Так вот, подумай о том, что я сказал. Хорошо подумай. А завтра я снова приду к тебе разговаривать.
Тронув однорукого парня за локоть, толстяк пополз обратно, осторожно пробираясь между неподвижными телами уснувших или засыпающих рабов.
Проводив их взглядом, я растерянно посмотрел на напарника.
– Что он хотел? - спросил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122