Брызнули слёзы. — Это лишь тело… Не ты… Ты — другое…
— Не плачь, — попросил Славян. Тяжело иметь дело с эльфами, настроение меняется каждую минуту, то смех, то слёзы, то ярость. И в девяти случаях из десяти не поймёшь, из-за чего.
Ну с Дариэлем-то понятно что стряслось. Сейчас главное — успокоить парня, а потом и дурь из головы можно повымести.
— Дариэль, — Славян подошёл к хелефайе, — ну что ты как ребёнок…
Дариэль вцепился ему в куртку, заплакал по-мальчишечьи — в голос, вздрагивая все телом. Славян осторожно погладил его по волосам, досчитал до двадцати пяти, давая хелефайе выплакаться, потом оторвал от плеча и сунул под нос зеркало связи.
— А теперь посмотри на себя: зарёванный, чумазый. (На лбу и правой щеке у Дариэля грязные полосы, вроде бы земля). Вымазаться-то когда успел? Пойдём, умоешься. Носовой платок есть?
— Есть, — хлюпнул носом Дариэль.
Славян убрал зеркало, пошёл к водопадику. Хелефайя поплёлся следом.
В горле пересохло. Славян дождался, когда Дариэль умоется, достал стаканчик.
— Славян, — Дариэль ополоснул руки, — ты выпьешь из моих ладоней?
В первое мгновение Славян не понял — зачем, когда посуда есть? К счастью, хватило ума прикусить язык, не задавать тупоголовых вопросов. Понять смысл жеста тоже — знак доверия, примирения. Знак того, что у Славяна нет к Дариэлю ни вражды, ни обиды.
— Да, — ответил он, выпил предложенную воду. — Теперь ты из моих.
Дариэль попятился. Уши встали торчком и развернулись к Славяну.
— Я что-то не то сказал? — торопливо спросил Славян. — Это оскорбление?
— Нет, — тихо ответил Дариэль. — Нет, что ты… Просто… — Договаривать он не стал, подошёл, выпил глоток. А вид у хелефайи — не то что воду, цианистый калий у Славяна из рук возьмёт не задумываясь. Того озноб продрал: ох, и скверно дело оборачивается.
Дариэль осторожно разомкнул его ладони, прижал к своим ушам.
— Господин мой… — начал он что-то очень похожее на вассальную клятву.
— Нет. Не господин. Никому и никогда, — перебил Славян. Не дожидаясь, что полоумный хелефайя дальше выкинет, Славян высвободился и прижал его ладони к своим ушам. «Вот и получилась клятва дружбы, — подумал Славян. — Иногда и ритуалы полезны. Когда ума не хватает понять, что происходит, очень даже помогает». Дариэль смотрел в землю. Коротко вздохнул, поднял глаза. Славян отпустил его руки.
— Уже обедать пора, — сказал хелефайя. — Пойдём ко мне? Лаурин обрадуется.
— Да кто ж меня пустит?
Хелефайские долины закрыты от чужаков как средневековая Япония или Китай на Технической стороне. Ни войти, ни выйти. В большом мире бывают единицы, а основная часть долинников дальше приграничья за всю свою бесконечно длинную жизнь не ходит. Даже из долины в долину телепортом добираются, волшбы расходуется много до невероятия, но хелефайи и на это согласны, лишь бы с чужаками не соприкасаться. С человеками особенно.
— А сейчас не пускать некому, — ответил Дариэль. — Один владыка отрёкся, другого только завтра утром выберут. Свобода.
— Как отрёкся? Почему?
— После обеда расскажу, — с замечательно честным взглядом пообещал Дариэль.
— Тебе только в страховой компании работать, — сдался Славян. — Или рекламным агентом.
— Я сейчас, — взлетел по лестнице Дариэль. — Снежноцветку заберу.
— Шило своё не забудь.
— Это не шило, — сказал Дариэль, спускаясь. Кинжал прицеплен к поясу, в руке корзинка, — а дальдр. Такой у каждого долинника есть. Они отковываются в день рождения, и сопровождают хелефайю до самой смерти. Выглядит дальдр не очень серьёзно, но в умелых руках… не ухмыляйся, я не о себе говорю… в умелых, — подчеркнул Дариэль, — руках дальдр — грозное оружие.
— Ты сказал — у каждого долинника.
— Дальдр вышвырка ломают. Я свой спрятал, сначала надеялся защититься, потом терять было уже нечего, отдай дальдр, не отдай — всё одно. Так что послал я владык куда подальше и не отдал. А потом и в изгнание унёс.
— Молодец, — одобрил Славян.
— А то, — гордо задрал нос хелефайя.
ГЛАВА 4. ЗИМНЯЯ ЖАРА ЭНДОРИЕНА
Для ходочанина войти в чарокамный круг хелефайской долины несложно, другое дело, что за ним ждут стражи границы, которые предпочитают сначала пристрелить, а потом уже выслушать. В прямом смысле: искусством допрашивать мертвецов владеют не только некроманты из ордена Сокола, эльфы мастера не меньшие, но только вслух об этом предпочитают без крайней нужды не упоминать.
— Сюда, — сказал Дариэль, отцепляя алиир. — Тут тропинка есть, стражи давно ею не пользуются. — Он спрятал алиир в специальный кармашек на кафтане.
Падение дисциплины из-за отставки владыки началось обвальное, — понадобится бдительный страж, так не найдёшь. Стоило ослабнуть стальной хватке правителей, верх взяли прославленные хелефайские легкомыслие и взбалмошность: три четверти стражей сбежали в деревенские кабаки приграничья, а оставшиеся только вид делали, что патрулируют — боевая пятёрка облюбовала полянку поуютнее и устроила пикник. Славян с Дариэлем на них едва не наступили, нежданную свободу горе-пограничники отметили более чем основательно, а пятнистые, как у десантников с Технички, тайлонуры прекрасно сливаются с травой и тенями от ветвей, солнечными бликами. Пятна на форме и сапогах не столь резкие, как на техносторонней камуфляжке, переходят друг в друга легко и естественно, без малейшего намёка на военное предназначение одежды. Дариэль стащил у стражей трёхобъёмный рюкзак.
— Одежду сложи, — велел он изнемогающему от жары Славяну. — И ботинки сними, здесь ноги ранить нечем.
Куртку и свитер человек снял сразу, как вошли в долину, но и в футболке и джинсах было тяжело:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172