На днях какой-то мелкий чиновник из федеральной комиссии связи появился в ток-шоу и раскритиковал недостаточную объективность средств массовой информации в освещении событий из зоны конфликта.
Телекомментаторы служб новостей большинства телекомпаний мира как будто с цепи сорвались. Прежде они ничего подобного себе не позволяли. Они говорили о свободе слова. Они говорили о попытке властей установить контроль над средствами массовой информации. Они говорили о том, что даже такие, работающие на благо общества корпорации, как СМИ, не защищены теперь от железной руки властей.
И все как один яростно отстаивали свою точку зрения в освещении корпоративных войн. Причиной того, говорили они, что в эфире столь мало репортажей, положительно освещающих действия правительственных войск, является то обстоятельство, что нет оснований сказать что-либо положительное об этой длинной цепи беспрецедентных провалов и потерь. Далее следовал краткий экскурс в историю конфликта, начиная с того момента, как правительственные войска ввязались в войну. Некоторые каналы даже транслировали специальные получасовые программы, посвященные беспомощности правительственных войск. Многие газеты выпустили целые приложения, в которых с горечью или с сарказмом говорилось об одном: правительства свободного мира продемонстрировали удручающую некомпетентность. Чиновник Федеральной комиссии связи был уволен со своего поста.
Теплая, как кровь, вода бразильской реки приятно согревала после леденящего холода Атлантики.
Двое аквалангистов-диверсантов, почти неразличимые в своих маскировочных блок-костюмах и с беспузырьковыми дыхательными аппаратами за спиной, были чрезвычайно довольны новой программой «найма военно-рабочей силы», подписанной корпорациями.
Один из них заметил черепаху и похлопал товарища по плечу, жестом предлагая тому обойти ее сзади, чтобы та не улизнула от погони. Однако второй покачал головой. Такое можно позволить себе только на отдыхе, а они пока на работе. У них задание, и его надо выполнить. Они снова опустились на дно и, зарывшись в водоросли, принялись ждать.
Во чреве бронированной канонерки было жарко, как в духовке. Командир, греческий офицер, потер лоб и что-то недовольно сказал стоявшему рядом с ним человеку. Да, жарко, но на сей раз все будет как надо. Он взглянул через смотровую щель на проплывавший мимо берег. Канонерка медленно, с легким плеском шла вверх по реке.
На этот раз они накроют этих мерзавцев как миленьких. У него лучшие люди и новейшая техника, а цель десять раз проверена и перепроверена. Теперь уж наемники не посмеются.
– Эй, на лодках!
Все оцепенели, уставившись друг на друга непонимающими глазами. Многократно усиленный мегафоном боевой клич разнесся над рекой..,
– Йе-ху! Мы знаем, что вы там.
Офицер отчаянно махнул рукой. Один из бойцов, схватившись за ручки тяжелого турельного пулемета, прильнул к прицелу. Офицер прижался ртом к прорези, стараясь держаться сбоку.
– Что вам нужно?
– Прежде чем вы начнете палить, мы хотим сообщить вам, что с нами здесь представители мировой прессы.
Офицер сжал кулаки в бессильной злобе. Он посмотрел на оператора инфракрасной установки: тот растерянно пожал плечами – поди отличи, какая из смутных теней на экране солдат, а какая – репортер.
– Мы просто хотели узнать, – продолжал издеваться голос, – что вы предпочитаете. Сдаться в плен или отправиться на небо?
Все стало ясно как Божий день – их заманили в ловушку. Эти подонки воображают, что победили. Ну нет. Его канонерки – лучшие на флоте и прекрасно вооружены. Он не сдастся без боя.
– А пошел ты на хрен! – заорал командир через щель.
Наемник на берегу обернулся к журналистам и пожал плечами.
– Вам лучше пригнуться, – заметил он. С этими словами он нажал на кнопку дистанционного взрывателя, который держал в руках, и подводные мины, установленные аквалангистами-диверсантами, взорвались, сметая с поверхности реки все три лодки.
Наемник скорчился, изнемогая от боли. Раны его были просто чудовищны. Черное африканское небо отозвалось раскатом грома на сверкнувшую вдали молнию. Он посмотрел на него через розовую пелену боли. Проклятая Африка! Зачем он только согласился перевестись сюда!
Покрепче сжав нож, он продолжил свое занятие. С излишне подчеркнутой точностью движений, как у нетрезвого человека, он вырезал еще один квадрат дерна и аккуратно положил его в общую кучу.
Как все глупо. Ладно, что он заблудился. Это бывает. В конце концов, он плохо здесь ориентируется. Наемник снова с яростью вонзил нож в землю и переждал, пока утихнет приступ боли, прокатившейся по телу от резкого движения.
Но напороться на вражеский патруль! Это же непростительная небрежность. Но он так обрадовался, когда услышал человеческие голоса.
Наемник снова взглянул на небо. Осталось слишком мало времени. Он отложил в сторону винтовку и начал пригоршнями выгребать землю с очищенного от дерна участка. Что ж, он все-таки достал их, всех до единого. Никто не ушел. Как-никак, он один из лучших в ближнем бою, непревзойденный ас скоростной стрельбы из пистолета. Только их было чересчур много.
Он снова скорчился от очередного приступа боли, помутившего его разум. По меньшей мере четыре раны – и это только в области груди. Очень скверные раны. Он даже не стал смотреть на них, испугавшись, что это сломает его и лишит желания двигаться. Он заставил себя проползти вперед, пока не свалился в вырытую им неглубокую яму, и вытянулся. Тогда он положил винтовку рядом с собой и принялся методично обкладывать кусками дерна свои ноги, состыковывая их в плотный ковер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51