Арктический ветер прорвался внутрь метельной круговертью — и принес капельку света.
Тусклого естественного света планеты. Бледного и слабого. Но сразу стало возможно разглядеть силуэты. Стало можно отличить друга от врага.
Виндикторы замерли посреди бойни. Занесенные булавы опустились. Пальцы больше не терзали спусковые крючки. Люди немного отходили от шока, расслаблялись, переглядываясь среди окружавшего их хаоса.
Над безжизненным телом Миты сверкнули глаза — Повелитель Ночи извернулся, спасаясь от света, сменив вертикальный полет на горизонтальный; мантия схваченного им человека трепетала, как яркий хвост. Тварь издала крик, будто прощаясь со всеми, и ее поглотил снежный буран за Вратами. Непогода сомкнулась непроницаемой стеной.
Повсюду лежали тела. Большинство ран причинили дробовики.
И Мита Эшин, спасшая всех, полубезумная после сильнейшего выброса анимус мотус, находилась на грани смерти. Девушка едва смогла прошептать благодарственную молитву Императору. Она сама не ожидала от себя такого поступка.
Ведь не Император спас ее. Мита спасла себя сама, отчаянно пожелав и обретя силу.
Вспышка дружеских чувств пронеслась через мозг дознавателя, она вдруг вспомнила истинную душу Повелителя Ночи, заключенную в его глубинах. Такую сомневающуюся и такую одинокую. У него были только принципы, помогавшие во всем. Так же, как и у нее.
К Мите приблизился молодой префект, осматривавший тела и разыскивающий раненых. За ним спешили санитары. Виндиктор присел на корточки у сжавшегося тела девушки и тронул рукой грязные тряпки.
— Вы в порядке? Ранены? — Его голос еще по-юношески ломался.
— М-мне… нужна помощь, чтобы подняться. — Мита едва смогла закончить фразу.
Юноша резко отшатнулся, словно увидел змею. Ородай не собирался информировать своих воинов о том, кто поведет их в бой. Виндиктор быстро пошел прочь, словно девушки вообще не существовало. Она слышала глухие проклятия и защитные молитвы, которые он бормотал на ходу.
«Ведьма».
Это была последняя капля.
Я только что спасла ваши дерьмовые жизни, мелкий ублюдок.
Усевшись на железном полу рядом с Вратами Махариуса, утирая кровь, сочащуюся из ушей и носа, Мита Эшин мрачно смотрела на суетящихся санитаров и испытывала нечто вроде кризиса веры.
Мита сидела так долго, мысленно возвращаясь к недавним событиям. В основном все ее мысли крутились вокруг одного вопроса. Истощенный мозг просто не мог думать сразу обо всем.
Почему?
Зачем она сделала это? Из-за чего Мита отчаянно сражается всю жизнь, с тех самых пор как Черный Корабль унес ее прочь от семьи? Для чего служит раздувшемуся Империуму? Почему работает ради этих примитивных ублюдков, фанатичных глупцов, которые ненавидят и презирают ее имя? Почему тратит кровь и энергию, защищая их ради славы империи… в которой для нее самой нет места?
Ее просто используют? Она лишь маленькая ручная ведьмочка, секретное оружие, нужное лишь до определенного момента? А потом ее уничтожат? Почему она никогда не задумывалась о подобных вещах?
Вот на этот вопрос Мита могла ответить: потому что никогда не находила столь похожее существо. Никогда не испытывала такой горечи в другой душе. Невероятно сильной, требующей подвергнуть сомнению все прежде пережитое. Повелитель Ночи ощущает жизнь так же.
Мита постаралась прервать жаркий шепот, говоривший с ней ее голосом. Она попыталась не поддаваться паранойе, но та не желала сдаваться. Поток ужаса захлестывал мозг, в отчаянии девушка нашла прибежище в уголке души, куда страх не мог проникнуть, — в вере.
Его жаром вытравлены будут сомнения. Его светом — испепелены все шепчущие голоса.
Она была использована? Ею безжалостно управляли?
Нет! Конечно нет! Мита сражалась не за этих людишек, а за Императора!
Он любил ее.
Разве не Его силой были дарованы ей особые возможности?
Не Его именем можно было управлять будущим, используя гадание и фурор арканум?
Он любил ее. Он не смог бы так ее использовать.
Хотя большинство Его слуг представляют собой презренную и тупую массу. Пусть они ненавидят, если так надо. Пусть живут жалкими жизнями, позволяя поглощать себя ереси и расколу. Пусть Инквизиция отреклась от нее, пусть черный червяк Ородай презирает ее. Даже вся Вселенная может восстать против Миты, если так надо.
Император любит ее. Она в этом уверена.
Успокоенная, Мита поднялась на ноги. За это время виндикторы уже подтащили несколько переносных светильников, и теперь санитары могли работать прямо на месте побоища. Девушка осмотрела зал, озаренный бледным светом, залитый кровью и усыпанный трупами. Что ей теперь здесь делать?
Боец из нее сейчас никакой, Мита едва держалась на ногах, да и Повелитель Ночи ускользнул. И теперь нет надежды его поймать.
Пойти доложить Ородаю? Он наверняка объявит ее виновной в случившемся, а префекты дружным хором проклянут. Нет, пожалуй, Мита обойдется без этих сцен. У командующего найдется чем заняться в ближайшие часы.
Оставался лишь один пункт в расследовании, о котором ничего не было известно. Один ненайденный ключ.
Груз.
Именно за ним сюда первоначально пришел Повелитель Ночи. За ним он отправился в улей. Из-за него расправился с Ледниковыми Крысами, а потом искал Гашеного. Рисковал жизнью в этом самом зале. Ради странного груза, который у него украли.
Что это такое? Каким сокровищем можно приманить тварь, уничтожающую все на своем пути? И кто мог отважиться похитить груз?
Мита могла ответить на эти вопросы лишь одним способом. Она зашла в открытые двери лифта, в котором приехал похищенный мажордом, и повернула диск на внутренней панели, наблюдая, как двери медленно закрываются перед ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103