Горели ссадины на коже. Острой болью отзывались сломанные ребра.
Но страх – еще острее, чем боль. Он гнал меня вперед – через лес, через тьму. Куда угодно! Лишь бы подальше! Дальше от этого проклятого места…
Хрустел валежник под ногами.
Равнодушно смотрела луна.
А я бежал, бежал без оглядки.
Кто я? Где я?
Ничего не осталось. Ничто не имело значения.
Только боль и страх.
ГЛАВА 3
Проснулся я от дикого холода. Открыл глаза.
Маленькое красное солнце уставилось на меня сквозь пелену на востоке. Тепла оно явно не обещало.
Я приподнялся и сел, обхватив плечи.
«Зуб на зуб не попадает» – удивительно верно подходит для теперешнего моего состояния. Если кто-нибудь когда-нибудь будет расписывать мне романтику ночевки под открытым небом – прибью гада на месте!
Fuck!
И главное, как я здесь оказался?
Никаких воспоминаний. В голове – чугунная пустота.
Я зажмурился. Двигаться не хотелось. Хотелось забиться под теплое одеяло.
Но одеяла не было. И даже спального мешка.
Только трава – влажная от росы.
Если сидеть дальше – вообще околеешь.
Я медленно обрел вертикальное положение. В груди тупо саднило. Будто от давней раны.
О-ой… Что же со мной приключилось этой ночью?
Та-ак… руки-ноги целы. Это хорошо… А морда покрыта засохшими царапинами. Больше вроде никаких увечий. Только слабый я – как осенняя муха. И шатает, как от тяжкого перепоя…
Хм-м… Штаны – мокрые. Но по-моему, это от росы.
Футболка разодрана в нескольких местах.
Черные кожаные кроссовки вымазаны в грязи. Словно я десятки километров топал по бездорожью.
Я оглянулся. Место совершенно незнакомое. С одной стороны – опушка леса. С другой – заросшее бурьяном поле.
Никаких следов колес. Значит, я и правда доковылял сюда пешком? То-то ноги болят…
Двигаться тяжело. Но корчиться от холода еще хуже. И я побежал вдоль опушки леса по едва угадывавшейся тропинке.
Один раз едва не упал, запнувшись о высокую траву. Голова кружилась. И темные пятнышки плавали перед глазами.
Зато мысли начали выстраиваться в логичную цепь.
Все не так уж плохо. Я ведь очнулся не в пустыне.
Надо согреться. Отыскать хоть какую-то дорогу. Она приведет меня к жилью и людям. Вернусь домой и завяжу с выпивкой! Точно завяжу!
Хватит с меня приключений!
Я обогнул опушку леса и радостно заморгал. Что-то вроде проселка наметилось впереди. Бежать стало легче. Я прибавил ходу. Ощутимо потеплело. Утреннее солнышко набирало силу.
Спустя минуту первые деревенские крыши возникли из-за посадки.
Я припустил рысью. Холода уже не чувствовал.
А в голове ярким видением маячила уютная постель, ароматная чашка чая… Может, и без воспаления легких обойдется?
Сколько там до ближайшей станции?
Вернуться домой и залезть под горячий душ…
Fuck!
Я споткнулся. Зажмурился. И без сил опустился на пыльную траву.
FUCK!!!
Сознание разродилось болезненным откровением.
Я не помню, где мой дом.
Я не знаю, есть ли он вообще.
Единственное, что я помню, – свое имя.
Денис.
Пели птички в вышине. От полевых трав веяло душными ароматами. Я сидел у дороги, обхватив голову руками. Я так старался хоть что-нибудь наскрести в контуженых мозгах… Ведь что-то должно было остаться?
Не знаю, сколько прошло времени.
Голова заболела.
Память не вернулась. Кое-что дрянное стряслось со мной этой ночью. Будто темный осадок клубился на дне сознания.
И ничего конкретного.
Сидеть надоело.
Я встал и занялся изучением содержимого карманов.
В правом переднем – носовой платок. В левом – пачка «Дирола».
– …С ксилитом, без сахара, – тупо озвучил я этикетку. Что такое ксилит?
Стоп. Знаю! Ксилит – заменитель сахара!
Кое-что я все-таки не забыл. А еще знаю, что штаны называются джинсами…
Много ли поможет такая ценная информация?
Я продолжил обыск и в заднем кармане нашел бумажку в сто долларов.
Негусто. Ни документов, ни мобильника с телефонной книгой…
Какое-то время я грелся на солнце. Обдумывал ситуацию.
Потом медленно заковылял в сторону деревни.
Сто баксов – вероятно, этого хватит, чтобы добраться до города.
Я жив и относительно цел. И «котелок» на плечах варит. Рано или поздно начну вспоминать…
Когда до ближайшего дома оставалось метров сто, замер, вслушиваясь.
Странно.
Рядом с жильем не может быть так тихо.
Должны кричать петухи, орать куры, лаять собаки. В деревнях полно всякой живности. Это я точно знаю… Да и люди не хранят молчания. Если не разговаривают, то хотя бы матерятся. А иногда врубают музыку.
Я осмотрелся.
Там, где положено быть огородам, возвышались могучие стебли сорняков. В девственно нетронутых зарослях бузины только ветер шевелил листву. А на большой вербе восседала огромная черная птица и неодобрительно меня изучала.
Ну, чего вытаращилась? Я погрозил ей кулаком.
Птица ответила отрывистым звуком и покинула дерево, изредка взмахивая широкими крыльями.
Я опять двинулся вперед.
Крайние усадьбы вполне могут быть заброшены. Но целая деревня не может вдруг обезлюдеть.
Вышел на улицу. Дома справа и слева. Солнечные лучи блестят в стеклах. Деревянные заборы. Вроде бы все как надо. Только ни одной дорожки не протоптано к воротам. Густая, непримятая травка. И колея посреди улицы успела зарасти.
Хм-м…
А там и вовсе не осталось оконных рам. Какое-то тряпье висит на заборе, полощется на ветру. Сломанный стул брошен у открытых дверей.
Чуть дальше я увидел ржавую сетку от железной кровати. Прямо поперек дороги.
Фигня какая-то…
Куда все делись?
Так и подмывает заорать: «Эй, люди!!! Есть кто живой!!!»
Но орать я не стал. Отчего-то передумал.
А когда хрустнула сухая ветка под ногой – дернулся, как ошпаренный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17