Он дал клятву Императору (который все видит и все слышит), что в назначенный час не заставит себя ждать.
Масрен Тал был уверен, что его офицеры и весь экипаж согласились бы с ним, если б у него осталось время им все объяснить. Он без малейших колебаний приказал разогнать «Очищение-Бета» до предельной скорости.
Заработали двигатели «Грозового ястреба», но их было едва слышно сквозь рев пламени, объявшего «Рубикон» в атмосфере Вулканис Ультора. Аларик хотел было призвать десантников по воксу крепиться и беречь веру, но решил, что его голос вряд ли кто услышит, а потому оставил воинов молиться самостоятельно.
«Громовой ястреб» немного наклонился в зажимах; моторы взревели, готовые бросить судно вперед, как только крепления откроются. Всю кабину, после первых же сигналов тревоги, залил красноватый свет. Аларик мог видеть суровое лицо Танкреда. Правосудор прижал руку к копии «Истребления демонов», которая всегда находилась в нагрудном отделении его доспехов, и шевелил губами, неслышно читая молитву ненависти к врагам.
Связаться с Санторо или Генхайном не было никакой возможности: в канале вокс-связи царила сущая неразбериха из-за помех. Аларик не мог даже подать сигнал члену экипажа Маллеус, находившемуся в рубке «Громового ястреба». Он уже понял, что пилот — возможно, единственный из команды Ордо Маллеус, кто остался в живых на «Рубиконе».
Как много людей погибли ради продолжения борьбы! Сколько перенесено страданий ради того, чтобы Серые Рыцари могли выполнить долг. Можно подумать, что Хаос уже победил… Но подобные мысли как раз и подталкивали людей в объятия Хаоса. Аларик торопливо прочел молитву раскаяния.
Позади «Громового ястреба» прогремел оглушительный взрыв. Затем — ужасающий скрежет разрываемого металла. В корабль явно врезалось нечто огромное. А может, сопротивление атмосферы оказалось непосильным для исковерканного корпуса и «Рубикон» развалился пополам.
«Громовой ястреб» и десантные капсулы этого не выдержат. Двигатели вытолкнут «Громового ястреба» вперед и разобьют о двери ангара: на «Рубиконе» не осталось никого, кто мог бы проследить за открытием люков. Десантные капсулы останутся запертыми в зажимах, пока не разобьются вместе с крейсером о поверхность Вулканис Ультора. Серые Рыцари погибнут — и Гаргатулот с самого начала знал, что этим все закончится.
Аларик приложил руку к своей копии «Истребления демонов», спрятанной в нагруднике, и помолился, чтобы кто-нибудь отомстил за него.
Но вот «Громовой ястреб» рванулся вперед, и Аларика прижало спиной к сиденью. Ближайший к нему иллюминатор с щелчком открылся, и капитан увидел, как уносится назад пусковая палуба — цистерны с горящим прометием, обожженные исковерканные тела, пробоины в обшивке, сквозь которые вылетают клубы черного дыма…
А затем грохот и скрежет гибнущего корабля остался позади, и стал слышен только рев двигателей «Громового ястреба». Аларик вытянул шею посмотреть, как удаляется «Рубикон», и заметил, что пусковая палуба, где несколько мгновений назад стоял «Громовой ястреб», вся объята пламенем. Внезапно в корпус «Рубикона» врезался нос другого корабля и прорезал боевой крейсер, словно ножом. От сильного удара его собственный корпус раскололся надвое и прогремели новые взрывы.
Аларик не видел, как взорвался «Рубикон», но почувствовал ударную волну, тряхнувшую снижающийся «Громовой ястреб». Рыцарь понял, что разрушен последний плазменный реактор. Цепная реакция превратила оба корабля в один огненный шар, как будто на небе Вулканис Ультора зажглось новое солнце.
— …капсула спускается…— донесся по воксу обрывок рапорта то ли Санторо, то ли Генхайна.
Значит, один из них уцелел. А может быть, и оба, если оставшиеся в живых Маллеус успели открыть ангар. Теперь, конечно, из всего экипажа «Рубикона» никто не выжил.
— Боевые братья! — закричал Аларик, перекрывая шум двигателей. Серые Рыцари, оторвавшись от молитв, посмотрели на командира. — Гаргатулот может решить, что мы все погибли. И я намерен показать ему, что это не так. Но хотя мы сейчас живы, многие из нас наверняка погибнут. Теперь давайте помолимся, как будто это наше последнее обращение к Императору.
Серые Рыцари склонили головы.
— Я — молот! — начал Аларик. — Я — меч в Его руке…
17.
ОЗЕРО РАПАКС
Канонесса Людмилла спешила по тесным извилистым траншеям на передовую линию обороны. При встрече с отделениями боевых сестер она по пути коротко благословляла их на бой. Повсюду царила гнетущая тишина, но Людмилла повидала немало битв и знала, что за обманчивым спокойствием в душах горит праведный гнев.
Она миновала очередной поворот. Впереди открылся окоп, затянутый по наружному краю колючей проволокой. На этом рубеже обороны Людмилла расположила почти сотню сестер. Они представляли собой нерушимую скалу, о которую должна разбиться атака врагов. Сестры отлично умели отражать массированные атаки. Силовые доспехи и болтеры позволят им продержаться достаточно долго, чтобы дождаться контратаки отделения Серафимов.
Тишина на позициях только подчеркивалась едва слышными молитвами. Каждая сестра знала на память множество страниц из молитвенника; многие зашивали эти священные тексты в рукава или накидки, надеваемые поверх доспехов. Вера служила им щитом и оружием, была их образом жизни.
Сестры укрывались за высоким краем окопа. В пересечениях траншей стояли тяжеловооруженные воины — сестры с усиленными болтерами или с мультимелтами, так что отдельные прорывы атакующих были обречены на провал. Для защиты от танков врага в землю было врыто несколько бронированных машин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115