Первый миссионарии, о котором было известно только то, что его имя Крусьен, описывал примитивные, но определенно безвредные королевства. Их правители подчинялись Сверхкоролю и время от времени чередовали споры с ожесточенными междоусобными боями. Затем на долгий период времени Администратум забыл о Софано Секундосе. Вследствие этой ошибки планета осталась на попечении Адептус Министорум, а там не желали ни тратить средства на захолустный мир, ни посылать значительный персонал, чтобы поддерживать миссию.
В Империуме было множество подобных планет: большая их часть находилась на окраинах населенных участков космоса или была разбросана по зоне Мутных Звезд. Но немало заброшенных миров находилось и в окружении развитых систем. Официальная политика Империума провозглашала необходимость «цивилизации» таких миров и их заселения. Но даже в лучшие времена средства Империума постоянно отвлекались на бесконечные войны и восстания в других местах. А времена очень редко бывали лучшими…
Согласно просочившимся на Шлейф донесениям миссионариев, мир Софано Секундоса был почти неспособен воспринимать новые технологии и передовые идеи. Руководство Экклезиархии сочло за лучшее не рисковать населением планеты и не стало предоставлять людям лазганы из опасений, что они перестреляют друг друга. Поэтому Сверхкороль правил своими феодалами бессменно весь период, который был отражен в донесениях. Он не знал об Империуме ничего, кроме двух вещей: что личность миссионария священна и неприкосновенна и что с неба, в случае появления ереси, прольется огненный дождь.
Представители Миссионарии сочли веру местного населения достаточно твердой, если не считать некоторого недопонимания, неизбежного везде, где народные верования соприкасаются с официальной религией Империума. Не было никаких сведений о том, что Экклезиархии доводилось подавлять здесь какие-то восстания или возникшие культы.
Инквизитору Лигейе предстояло стать первым человеком извне, который появился на планете за все это время, — если не считать миссионариев и, возможно, любопытствующих богачей, желающих посмотреть, как выживают люди в подобных местах.
Все эти сведения Аларик прочел в электронном блокноте, ожидая на капитанском мостике «Рубикона», пока челнок Лигейи не выйдет с орбиты и не начнет спуск. Пытаясь понять, для чего Гаргатулоту понадобилось высунуть нос из варпа именно в этом мире, Аларик рассеянно постукивал блокнотом по перилам ограждения вокруг капитанского помоста.
Принц-демон и раньше, до изгнания, влиял на деятельность культов в феодальных и слаборазвитых мирах — и Корион IX тоже считался захолустьем. Но была ли у Гаргатулота особая причина так поступать, или это очередная уловка? Аларик знал, что Тысячеликий Принц не стал бы наводить Серых Рыцарей на свой след, оставляя на Виктрикс Соноре безобразную статую. Но может быть, на планете внизу есть какие-то улики и Лигейе удастся их отыскать. Многое будет зависеть от ее отношений с нынешним Сверхкоролем по имени Рашемха Отважный и с действующим миссионарием — мужественным проповедником Полонием.
Все стены просторного помещения капитанского мостика украшали тщательно отполированные металлические панели с затейливыми гирляндами орнамента. Они образовывали прекрасную раму для гигантского экрана, встроенного в наклонный потолок. Вдоль стен стояли пульты управления, и за каждым находился мрачный и молчаливый член экипажа. Ордо Еретикус содержал собственный флот и почти полностью обеспечивал Серых Рыцарей экипажами судов. Каждый член команды имел сложный психотриггер, внедренный в мозг во время сна. Это устройство по команде Серых Рыцарей могло стереть все высшие функции мозга. Таким образом в случае воздействия Хаоса на команду корабля она мигом могла быть превращена в сборище слюнявых идиотов. Бесполезных, но и неспособных испортить корабельное имущество.
Экипаж знал об этом. Вероятно, потому все его члены были вечно хмурыми и невосприимчивыми к юмору. Они не разговаривали и даже не здоровались с Серыми Рыцарями. Кроме того, на всех кораблях каждые несколько лет проводилась смена экипажа. Сам «Рубикон» — значительно улучшенный вариант ударного крейсера, ведомый этой мрачной командой, легко справлялся с немалым грузом и расстоянием.
На огромном потолочном экране возникло изображение поверхности Софано Секундоса, наполовину освещенной солнцем. Большая часть территории казалась серо-коричневыми глыбами земли, поднимавшимися из темно-синего океана. Лишь у самого экватора один цветущий континент — всплеск зелени на сером однообразном фоне — указывал на присутствие жизни. Где-то в центре этого оазиса находился Хаджишейм — главный город Софано Секундоса, названный по имени легендарного древнего Сверхкороля. Там были дворец нынешнего правителя и храм, построенный вокруг первой миссии Крусьена. Туда направлялась инквизитор Лигейя.
Аларик хотел бы тоже оказаться внизу. И пускай он не слышал от своих воинов ничего похожего на жалобы, — он знал, что и они предпочли бы знать, где находится противник, и получить шанс сразиться. Это лучше, чем ждать на орбите, пока Лигейя проводит непонятную политику, на которую у Серых Рыцарей не было времени. Особенно сильно переживал Танкред. Старый боевой конь в гуще сражения чувствовал себя как дома, но каждую минуту ожидания считал непростительным пренебрежением долгом.
Аларик и сам томился от нетерпения. Так было всякий раз, когда силы Хаоса опережали Имперскую разведку и вынуждали Серых Рыцарей ждать, пока они допустят промах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115