– Олег Антонович у себя?– спросил он Ларису, пройдя мимо Насти как мимо пустого места. – Опять у нас на коммутаторе все телефоны переклинило, никому дозвониться невозможно.
– На месте, – ответила Лариса, не отрываясь от работы. – Сказать, чтобы зашел к вам?
– Я сам зайду. А ты сходи к телефонистам, узнай, что там случилось.
– Хорошо, Николай Андреевич, сейчас схожу.
Лариса выпорхнула в коридор, начальник кафедры зашел в кабинет к Городничему, пробыл там не больше минуты и вернулся к себе. Дверь в кабинет профессора оказалась притворенной не до конца, и до Насти стали доноситься голоса. Тенорок Городничего она узнала сразу, а вот второй голос показался ей смутно знакомым. Она могла бы дать голову на отсечение, что несколько месяцев назад слышала этот голос, и не один раз. Но обладателя его вспомнить никак не могла.
– Почему я опять должен решать твои проблемы? – недовольно и устало говорил профессор.
– Потому что сам я не могу их решить. Если бы я мог сам это сделать, я бы вас не грузил. Ну? Поможете?
– Да черт с тобой. Давай, что там у тебя.
– Вот, все как вы велели. В этом конверте документы, в этом – все остальное.
– И много этого… – Насте показалось, что Городничий усмехнулся, – остального, как ты выражаешься?
– Сколько в прошлый раз, столько и сегодня. Или цены выросли?
– Весь народ уже давно на евро перешел, а ты небось все по старинке в долларах считаешь?
– Посчитайте, сколько нужно еще, я добавлю.
– Я тебе не бухгалтер, вот возьми калькулятор и сам считай.
Ой как интересно! Это что же, профессор Городничий взятки берет?
Или осуществляет посредничество, разумеется, небескорыстное? И опять же интересно, за что может брать взятки профессор кафедры криминологии высшего учебного заведения системы МВД? И еще интереснее, кто же это такой со знакомым голосом эту самую взятку ему дает?
– Ладно, с этим решили, – послышался профессорский тенорок. – И когда только закончится этот бардак в стране, хотел бы я знать! Все кругом воруют, вся политика – это борьба за место, на котором можно побольше украсть. Вот ты, кстати, за кого голосовал на выборах?
– Я четырнадцатого марта сутки дежурил, – отозвался знакомый голос. И отозвался, как Насте показалось, слишком уж поспешно.
– Вот! Поразительное дело! Кого ни спрошу – никто голосовать не ходил, ни один сотрудник нашей кафедры, ни один мой знакомый! А нам втюхивают, что явка избирателей была достаточно высокой, чтобы считать выборы состоявшимися. А? Каково? Кто же тогда голосовал, если никто на участки не ходил? А ты заметил, какой у председателя Центризбиркома вид был ночью, после голосования?
– Нормальный был вид, как у человека, который устал. Какой вы хотите, чтобы у него был вид ночью-то, да после напряженного рабочего дня?
– Вот именно что после напряженного. Работы, видно, было много. Ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю, понимаю. Ну, спасибо за помощь, я побегу. Служба как-никак.
Они вышли вдвоем. Профессор Городничий, точно так же, как незадолго до этого начальник кафедры, прошел мимо Насти, полностью ее проигнорировав, и скрылся в кабинете руководства. А в посетителе Настя узнала следователя, Недбайло, вместе с которым несколько месяцев назад работала по делу об убийстве жены предпринимателя. И насколько Настя могла припомнить, четырнадцатого марта он вовсе даже и не дежурил, поскольку именно в день выборов Президента она была в составе оперативно-следственной группы на выезде на место тройного убийства, случившегося аккурат на той территории, на которой работал Артем Недбайло, и дежурным следователем в тот день был совсем другой сотрудник. А врать-то нехорошо, некрасиво, как сказал бы любимый Настин коллега Сережа Зарубин. В отличие от профессора, Недбайло не стал делать вид, что не заметил Настю или не узнал ее. Более того, он даже, кажется, обрадовался встрече.
– Анастасия Павловна! Какими судьбами?
– Я к Олегу Антоновичу пришла. Буду пытаться под его руководством написать диссертацию. А вы, Артем Андреевич?
– Представьте, тоже пришел к Олегу Антоновичу.
– И тоже по научной надобности? – задала она ехидный вопрос.
– Да что вы! – следователь махнул рукой.– У меня сплошная проза. Брат жены купил машину и не может ее на учет поставить. Очереди безумные, никто ничего не знает, справок не дают, он два раза с работы на целый день отпрашивался – все без толку. В третий раз его начальник не отпустил, еще и пригрозил уволить за прогулы. А у дядьки какой-то блат есть, я к нему уже пару раз обращался.
– У дядьки?
– Ну да, Олег Антонович – мой дядя, брат матери. Двоюродный, правда, но все равно же родственник.
– Но ведь есть фирмы, которые специально занимаются постановкой машин на учет, можно же к ним обратиться.
– Можно, но дорого, – Артем Андреевич усмехнулся. – Брат жены на машину-то еле-еле наскреб, еще и занимать пришлось, так что услуги фирмы ему уже не потянуть. В ГАИ что от фирмы, что от частных лиц деньги берут одинаковые, но если через дядьку, то хотя бы на оплате услуг фирмы можно сэкономить. У него сосед по гаражу работает в ГИБДД, в которой ставят на учет любые машины независимо от места прописки владельца. Так что, кстати, имейте в виду, Анастасия Павловна.
– Не буду, – улыбнулась она, – я не собираюсь покупать машину, у меня денег таких нет. Артем Андреевич, а можно нескромный вопрос?
– Конечно.
– У вас дверь была неплотно закрыта, и я случайно услышала… Вы ведь не дежурили в день выборов, правда?
Артем расхохотался, и его обычно строгое точеное лицо вдруг превратилось в мальчишескую озорную физиономию.
– Не дежурил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22