Вы хотя бы приблизительно
представляете себе, какие здесь существуют проблемы?
- Насколько я знаю, только в одной Москве существует целых три высших
учебных заведения МВД. Неужели этого мало?
- Увы, - развел руками Заточный, - мало. Я вам приведу только один
пример - Московский юридический институт. Площадей не хватает, прием
слушателей на первый курс ежегодно увеличивается, институт вынужден
арендовать учебные помещения по всей округе, занятия идут в три смены в
четырех разных зданиях. А сколько за эту сумасшедшую работу получают
преподаватели? В переводе на общепонятный коэффициент - около трехсот
долларов, это вместе с доплатами за офицерское звание, за выслугу лет и
за ученую степень. Так скажите мне, уважаемый Николай Григорьевич, кто в
таких условиях будет учить будущих работников милиции? Да пусть у нас в
Москве будет не три, а десять высших учебных заведений, где ж мы наберем
преподавателей для этой адской работы? Опять-таки, я говорю все это не
для того, чтобы вас разжалобить, а для того, чтобы вы поняли, что в ны-
нешних условиях милиция - это то же самое население, не хуже, но и не
лучше. А для того, чтобы заниматься отбором элиты, нужно, чтобы к нам на
работу стояла очередь...
Насте стало скучно. Все это она слышала неоднократно, да и не только
слышала, а сама много раз говорила.
- И все-таки все эти ваши трудности не оправдывают фактов нарушения
прав граждан работниками милиции. Никакими трудностями нельзя оправдать
нарушения закона. Люди идут в милицию со своей бедой, надеются на помощь
и сострадание, а что они видят?
- Минуточку, - поднял ладонь Заточный. - Мы о чем с вами говорим? О
том, что в милиции плохо обращаются с потерпевшими или все-таки с прес-
тупниками? То, что с потерпевшими бывают недостаточно вежливы и терпели-
вы, нас не украшает, но нарушения гражданских прав здесь нет, поэтому
давайте не будем уходить от темы нашей дискуссии...
Настя ушла на кухню и поставила чайник на огонь. Раз уж она все равно
оторвалась от работы, так хоть поест заодно. Плохо, когда Лешки нет, го-
товить для себя она ленится, приходится перебиваться бутербродами и ко-
фе. Отрезав два толстых ломтя буженины, Настя щедро полила их кетчупом,
немного подумала и выложила из банки на тарелку несколько ложек консер-
вированного зеленого горошка. Вполне приличная имитация мяса с овощами.
Когда чайник закипел, она налила себе огромную чашку крепкого кофе,
поставила ее на поднос вместе с бужениной и горошком и устроилась в
кресле перед телевизором.
- ...практикуются незаконные осуждения, в местах лишения свободы ока-
зываются невиновные. Эти люди пишут мне из колонии, а после освобождения
приходят сами и просят защитить их, добиться правды и реабилитации. Я
допускаю, что нераскрытое преступление может оказаться следствием недос-
таточной квалификации следователя и оперативного работника, но когда
преступление, с позволения сказать, раскрывается таким вот образом, то
есть за счет невиновного, это уже может быть связано только со злым
умыслом. И оправдания этому нет и быть не может! - горячо говорил Пота-
шов.
- У вас есть конкретные факты? - вмешался ведущий. - Если вы предста-
вите нам документы по таким фактам, мы пригласим экспертов из числа наи-
более компетентных сотрудников правоохранительной системы и попросим в
нашей следующей передаче прокомментировать их. Наше время, к сожалению,
подходит к концу. Я благодарю всех участников передачи и напоминаю, что
спонсором нашей программы является...
Настя выключила телевизор и снова погрузилась в размышления об анали-
тической справке, которую готовила для своего начальника. Конец года - у
всех отчетный период, не только у научных работников, таких, как ее муж
Алексей Чистяков. Хорошо, что завтра воскресенье. Если ничего экстренно-
го не произойдет, она, пожалуй, сумеет закончить справку и в понедельник
отдаст полковнику Гордееву. Но от разноса на оперативном совещании это
ее все равно не спасет: убийство модного молодого писателя Леонида Па-
раскевича висит на ней мертвым грузом и вот уже две недели ни с места.
Поскольку в чашке еще оставался кофе, а вставать с уютного кресла ей
не хотелось, она решила позвонить Заточному.
- Иван Алексеевич, вы стали телезвездой, - шутливо поприветствовала
она генерала.
Да ну вас, - отмахнулся тот. - Будете теперь издеваться. Вам только
попади на язычок.
- А вы не попадайтесь. Нет, правда, вы выглядели очень уверенным, не
то что ваш оппонент. Откуда он взялся?
- Понятия не имею. Меня с ним уже в студии познакомили. Должен вам
сказать, он не такой уж противный, каким кажется на первый взгляд. Мане-
ры, конечно, чудовищные, но мужик он толковый. Кстати, почему вы перес-
тали гулять в парке? Мы с вами почти два месяца не встречались.
- Холодно, декабрь же.
- Не годится; Гулять надо обязательно, иначе потеряете работоспособ-
ность. Завтра жду вас в восемь утра там же, где обычно.
- Иван Алексеевич, спать хочется, рано уж очень. Может, хотя бы в де-
сять?
- В восемь, - рассмеялся генерал. - Мир принадлежит тем, кто рано
встает. И потом, не надо нарушать традиции.
- Ладно, - тяжело вздохнула Настя, - не будем нарушать.
Санаторий располагался в двадцати километрах от кольцевой автодороги,
добираться туда было удобно, и Сергей Николаевич Березин навещал Ирину
ежедневно, а иногда и по два раза в день.
Они неторопливо прогуливались по заснеженным аллеям, изредка кивая
идущим навстречу людям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20