Настя проводила семинар
или практическое занятие в двух-трех группах старшекурсников, после чего
Гордеев звонил в школу и называл фамилию того слушателя, которого он хо-
тел бы видеть на стажировке у себя в отделе. Конечно, это делалось в на-
рушение всяческих правил, но Колобку редко в чем-либо отказывали. Лич-
ностью он был известной, да и добрых знакомых у него немало. Именно та-
ким путем попал в МУР самый молодой сыщик отдела Миша Доценко, которого
Настя "выкопала" аж в Омской школе, когда была там в командировке. Сам
Гордеев лет десять назад высмотрел в Московской школе, проверил во время
стажировки и привел в отдел Игоря Лесникова, который теперь стал одним
из лучших оперативников, находившихся в подчинении Колобка.
Настя позвонила в учебный отдел школы, где ей предложили на выбор
несколько тем, по которым в ближайшие два-три дня должны состояться се-
минары и практические занятия. Она попросила отдать ей практическое за-
нятие по психологическим особенностям показаний очевидцев.
- Очень кстати, - обрадованно ответили ей в учебном отделе. - Препо-
даватель, который должен проводить эти занятия, сейчас болен, так что
никаких проблем. И нам легче: замену искать не надо.
Настя точно знала, по какому принципу она будет отбирать стажера.
Принцип этот подсказал ей широко известный графический тест Равена. Тест
состоял из шестидесяти задач, пятьдесят девять из которых построены на
одном и том же принципе и различались только по степени сложности: если
первые шесть были примитивно простыми, то начиная с пятьдесят четвертой
для поиска правильного ответа требовалось значительное напряжение, свя-
занное с необходимостью удерживать глазами и отслеживать несколько пока-
зателей одновременно. Пятьдесят девять задач, таким образом, проверяли
способность испытуемого сконцентрировать внимание и быстро принять реше-
ние в условиях ограниченного времени. Помимо многого другого, тест Раве-
на показывал, умеет ли испытуемый сосредоточиться и не впадать в панику
при цейтноте. А вот последняя, шестидесятая, задача была очень коварной,
ибо, будучи на удивление простой, основывалась на совершенно ином прин-
ципе. Если испытуемый сумел решить последнюю задачу, это означало, что
он умеет взглянуть на задачу со стороны, подняться над ней и поискать
новые пути, а не двигаться в заданном направлении, тупо пытаясь открыть
замок тем же ключом, что и раньше, на том лишь основании, что предыдущие
замки легко открывались именно этим ключом. Конечно, говорила себе Нас-
тя, с точки зрения физика, пятьдесят девять экспериментов - вполне дос-
таточно, чтобы сделать вывод о шестидесятом. А с точки зрения математи-
ка, это далеко не так. И Настя искала среди слушателей того, у кого ока-
жется мышление именно математическое.
Она порылась в старых записях, позвонила двум знакомым сотрудникам
ГАИ и составила наконец задачу, на примере которой будет проводить прак-
тическое занятие.
- Как дела? - улыбаясь, поинтересовался Ольшанский у вошедшей в каби-
нет Насти.
- Плохо, Константин Михайлович. Надо начинать все сначала.
Она села за стол и приготовилась к длинной беседе. Но следователь,
судя по всему, ее намерений не разделял. Он мельком взглянул на часы и
вздохнул.
- Почему надо начинать сначала? Почему нельзя двигаться дальше?
Настя не ответила на вопрос, ибо ответ был трудным и для нее самой, и
для Ольшанского.
- Нужно повторно допросить Бориса Карташова, друга Ереминой.
Следователь медленно поднял голову и, не мигая, уставился на нее.
Из-за толстых линз в очках глаза его казались маленькими, и оттого лицо
было неприятным, а взгляд - сверлящим.
- Зачем? Ты обнаружила что-то, что позволяет его подозревать?
Настя и в самом деле кое-что обнаружила, но, во-первых, это не давало
оснований подозревать Бориса Карташова, а вовторых, она вообще не была
уверена, что то, что она обнаружила, представляет какой-то интерес. Что-
бы укрепиться в своих мыслях, ей просто необходим был повторный допрос.
- Я вас очень прошу, - упрямо повторила она, - допросите, пожалуйста,
Карташова. Вот список вопросов, ответы на которые надо непременно полу-
чить.
Настя достала из сумки сложенный листок и протянула следователю. Тот,
однако, листок не взял, а вместо этого вытащил из стола бланк отдельного
поручения.
- Хорошо, допрашивай, - сухо произнес он, быстро заполняя бланк.
- Я думала, вы сделаете это сами.
- Зачем? Это же у тебя появились вопросы к Карташову, а не у меня. По
крайней мере, ты сможешь задавать их до тех пор, пока не получишь ответ,
который тебя устроит. А то вдруг тебе результаты моего допроса тоже не
понравятся.
- Ну зачем вы так, Константин Михайлович, - укоризненно сказала Нас-
тя. - Я же не говорю, что предыдущий допрос проведен плохо. Просто в де-
ле открылись новые обстоятельства...
- Какие? - Он резко поднял голову.
Настя молчала. Она привыкла доверять своим, пусть даже неясным, ощу-
щениям, но никогда не рассказывала о них, пока не получала в руки факты.
Дело об убийстве Виктории Ереминой вовсе не было запутанным делом, в ко-
тором было много противоречивой информации. Все, что Насте удалось уз-
нать, было логичным и стройным, но не проливало ни малейшего света на
вопрос о том, где была погибшая с 22 октября до 1 ноября, когда ее, судя
по всему, задушили. Если девушка и впрямь находилась в состоянии острого
психоза, то она могла уйти или уехать куда угодно, познакомиться с кем
угодно, и никакой нормальной логике ее поступки не подчинялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19