Инна Литвинова, невысокая, широкоплечая, крепко сбитая, легко подни-
малась по лестнице, неся в одной руке объемистый портфель, в другой -
тяжелую сумку с продуктами. Открыв дверь своей квартиры и войдя в прихо-
жую, она сразу поняла, что Юля дома.
- Котенок! - радостно позвала она. - Я пришла!
Ей никто не ответил. Инна быстро сбросила грязные сапоги и, даже не
сняв короткую шубку, стремительно ворвалась в спальню. Юля лежала в пос-
тели с книжкой, ее длинные светло-рыжие волосы казались золотыми на фоне
голубой наволочки, а выражение смазливого личика было недовольным и
скучным.
- Котенок, ты чего не откликаешься? Ты плохо себя чувствуешь? - за-
ботливо спросила Инна.
- Нормально, - вяло протянула Юля.
- Сейчас я приготовлю ужин. Хочешь салат с крабами? Я купила...
- Да ну, - все так же вяло протянула девушка. - Я хочу шампиньонов, я
тебе еще вчера говорила. Курицу хочу с шампиньонами. И креветок в кляре.
- Я все купила, котеночек, не злись, я сейчас все сделаю, - засуети-
лась Инна.
- Да? - Юля заметно оживилась. Просто удивительно, откуда в этой юной
девушке была такая непреодолимая страсть к изысканной кухне. Она ела
немного, была очень стройной и изящной, но претензии по части кухни у
нее были поистине княжеские, и она знала, что Инна в своей слепой любви
к ней готова на все, лишь бы доставить ей удовольствие.
Ужин Инна принесла ей в постель. Сидя рядом на краешке кровати, она
с, умилением наблюдала, как Юля с аппетитом ест крупные креветки в кля-
ре, обмакивая их в специальный соус.
- Вкусно? - с надеждой спросила Инна.
- Нормально, - безразличным тоном ответила девушка. - Ты мне обещала,
что мы поедем на Средиземное море, где в ресторанах подают устрицы, кре-
ветки и омаров. Когда мы поедем?
- Скоро, котеночек. Скоро у нас будет много денег, очень много. Я,
может быть, не смогу с тобой поехать, но ты ведь и одна съездишь, прав-
да?
Инне очень хотелось услышать в ответ сожаления по поводу невозможнос-
ти поехать на Средиземное море вместе. Но она, как, впрочем, и ожидала,
услышала совсем другое.
- Ладно, я и одна не пропаду. Так даже лучше. Так когда я поеду?
- Я не могу сказать точно. Я думаю, что получу деньги в течение двух,
самое большее - трех месяцев. Сейчас январь, значит, наверное, в мае ты
уже сможешь ехать.
- Договорились, - повеселела Юля, - в мае я еду в Италию, на море,
есть устрицы.
Инна тщательно перемыла на кухне всю посуду, протерла мокрой тряпкой
пол. Ей приходилось тщательно следить за чистотой в квартире, потому что
Юля обожала ходить босиком и по целым дням не снимала белых, нежно-голу-
бых или розоватосиреневых пеньюаров, и не дай Бог на кухонном столе ос-
танется непросохший след от чашки с кофе или от розетки с вареньем.
Закончив уборку, она отправилась в ванную. Сняв юбку и темную строгую
блузку, она осталась в одном белье и по привычке окинула себя взглядом в
зеркало. Прямые плечи, мощный торс, полное отсутствие талии и узкие
сильные бедра. Лицо некрасивое, грубоватое. Коротко остриженные волосы с
ранней сединой. Да, Инна Литвинова, до красавицы тебе далеко, но это не
так уж и важно. Мужик и не должен быть красивым, вполне достаточно, если
он чуть-чуть лучше обезьяны.
Стоя под душем, она с нежностью подумала о Юле, о ее золотых волосах
и молочно-белом теле на голубых простынях, и почувствовала, как внизу
живота возникла приятная ноющая тяжесть. Юлечка... Юленька... Котено-
чек...


Глава вторая

Дима Красников родился в 1979 году в Саратове. Его мать, Вера Бори-
совна Боброва, так и не вышла замуж, но, защитив диссертацию и построив
себе кооперативную квартиру, в сорок три года решила, что нужно рожать.
Родители ее были уже старенькими, и перспектива остаться совсем одной на
этом свете Веру Борисовну ужасала.
Она поехала в южный санаторий "за беременностью", но в первый раз ей
не повезло. На следующий год она повторила попытку, но снова неудачно.
Ей хотелось родить ребенка от здорового непьющего мужчины, а такой на-
шелся лишь под самый конец ее пребывания в санатории, и хотя и удалось
затащить его в постель, но забеременеть Вера снова не успела. Третья по-
ездка оказалась успешной, правда, врач предупредил, что первые роды в
сорок пять лет - дело весьма опасное. Отец Веры к этому времени умер,
оставалась мать, которой было уже за семьдесят и которая здоровьем пох-
вастаться не могла. Перспектива полного одиночества была такой близкой,
что Вера рискнула пренебречь советом врача, хотя тот очень и очень сове-
товал ей подумать, показывал результаты анализов, кардиограмму и говорил
о высокой вероятности неблагоприятного исхода.
Прогноз врача оправдался. Двоюродная сестра Веры Борисовны Оля Бобро-
ва, коренная москвичка, работавшая в то время в Курске учителем русского
языка и литературы по распределению после окончания педагогического инс-
титута, примчалась в Саратов, едва узнав о смерти сестры.
- Тетя Люба, давайте я заберу мальчика, - предложила она своей тетке.
- Вы с ним не справитесь, а отдавать в детский дом при живых родственни-
ках - кощунство.
Мать Веры Борисовны вынуждена была согласиться с тем, что ее племян-
ница права. Ольга назвала мальчика Дмитрием, оформление документов прош-
ло легко и быстро отчасти потому, что у покойной сестры и у самой Ольги
фамилии были одинаковыми: обе они носили фамилии своих отцов - родных
братьев. Поэтому в доброй половине учреждений тот факт, что Ольга Бобро-
ва оформляет какие-то документы на Дмитрия Боброва, ни малейших вопросов
не вызвал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17