- А где Слава? - спросила Люба. - Неужели на работе?
Сегодня же воскресенье. Опять Стрельников его вместо себя оставил
вкалывать?
Лариса бросила на нее какой-то странный взгляд.
- Иди мойся. Потом поговорим.
Несмотря на голод, Любе кусок в горло не шел. Ей вдруг стало ка-
заться, что она непременно подавится и умрет. С ней такое случалось, хо-
тя и нечасто. Еще в раннем детстве страх перед едой возникал у нее при
нервных перегрузках - перед контрольными, которых она ужасно боялась,
перед экзаменами, потом, в юности, - во время ссор с юношами или на поч-
ве любовных переживаний. Обыкновенный невроз.
Она решительно отставила тарелку и залпом выпила стакан минеральной
воды.
- Почему ты не ешь? Невкусно?
- Вкусно. Спасибо, Лара, я уже сыта. Теперь объясни мне, наконец, что
все это значит? Что происходит?
- Любаша, мне придется сказать тебе неприятные вещи.
Соберись с духом, пожалуйста.
- Мне не с чем собираться, - усмехнулась Люба, - вся сила духа оказа-
лась растраченной под знойным солнцем турецкого рая. Не надо меня ща-
дить. Все плохое, что могло случиться со мной, уже случилось. Так где
мой Стрельников? Куда подевался?
- Он уехал на две недели в Испанию, в Коста-Браво.
- По делам Фонда?
- Нет, отдыхать.
- Что, сильно утомился? - скептически осведомилась Люба.
- У него медовый месяц.
- Как ты сказала?
Люба решила, что ослышалась. Какой медовый месяц? Стрельников женат
больше двадцати лет. Последние два года он прожил с ней. Любой Сергиен-
ко, уйдя от жены и купив себе квартиру. Накануне ее отъезда в Турцию
речь шла о том, что он в ближайшее же время оформит развод, и после воз-
вращения Любы они поженятся. Так какой же может быть медовый месяц? С
кем? С женой Аллой?
- Я сказала, что у Стрельникова медовый месяц, - отчетливо повторила
Лариса Томчак.
- С кем? - пересохшими губами спросила Люба.
- С твоей подружкой Людмилой.
- Нет!
"Уснуть, проснуться и обнаружить, что этого нет..."
- Да. Я тебя предупреждала, что ты услышишь неприятные вещи.
- Значит, он все-таки развелся?
- Еще чего! - фыркнула Томчак. - Будет он напрягаться. Официально он
все еще в браке с Аллой. А с Милой он обвенчался в церкви.
- Бред, бред... - прошептала Люба. - Я больна, у меня высокая темпе-
ратура, и все это мне привиделось в бреду. Этого не может быть.
Лариса встала из-за стола, подошла к ней, обняла за плечи, положила
прохладную ладонь на ее пылающий лоб.
- Любочка, девочка моя, ты должна это пережить, как бы больно это ни
было. И мы с Томчаком, и Леонтьевы с этим не смирились. Я понимаю, тебя
это не может утешить, но я хочу, чтобы ты знала: Стрельникова с Милой мы
в своих домах не принимаем. Мы все тебя любим, и у нас за тебя душа бо-
лит. Но руководить его поступками мы не можем. Это не в наших силах.
Люба прикрыла глаза и откинулась назад, прижавшись затылком к мягкой
груди Ларисы.
- Как это случилось?
- Мила вернулась в июне и сразу помчалась к Стрельникову. Якобы расс-
казывать, как у тебя дела, и передать от тебя письмо. Ты писала ему
письмо?
- Да. И просила Милу его передать.
- Ну вот. Ты сама и устроила их встречу. Уж не знаю, как у них там
все вышло, но только в июле она уже присутствовала на банкете, куда были
приглашены руководители Фонда с женами. Мы с Томчаком, Гена Леонтьев с
Анютой, а Володя-с твоей подругой. Мы ведь даже не знали, что Мила -
твоя подруга. Просто увидели рядом с ним эффектную блондинку и решили,
что он пригласил совершенно случайную девицу себе в пару. Тебя нет, а с
Аллой он отношения не поддерживает. Привел ее, чтобы не вызывать у уст-
роителей банкета лишних вопросов. Мы даже значения этому не придали. А в
августе, когда Гена Леонтьев отмечал сорокапятилетие, Володя сказал, что
придет с Милой. Тогда и вскрылось. Короче говоря, окрутила она его в мо-
мент. Любаша, хоть ты мне объясни, что у вас там произошло. Почему вы
уехали вместе, а вернулись порознь? Почему ты там застряла? Мы, честно
признаться, решили, что у тебя сделался роман с каким-нибудь богатым
турком, ты осталась в Турции, а Мила рассказала об этом Стрельникову.
Тогда все более или менее понятно. Это так?
- Нет, Лара. Это все не так...
...Первые пять дней прошли в восторженном угаре. Курортные районы
Турции действительно райские места, а уж в апреле, когда еще нет изнуря-
ющей жары, - особенно. Девушки с наслаждением разглядывали выставленные
в витринах золотые изделия, приценивались, и в свете будущей зарплаты в
две тысячи долларов колье, браслеты и серьги казались им до смешного не-
дорогими. Они заходили в каждый магазин, где продавались кожа и меха,
мерили пальто, шубы, куртки и выбирали модели, которые непременно купят,
как только заработают деньги. Отбоя от предложений выпить чашечку кофе
бесплатно не было, хозяева магазинов, ресторанов и баров им улыбались и
зазывали к себе, и жизнь казалась радужной и прекрасной. Пригласившие их
фирмачи каждый вечер рассказывали о том, где и с кем они говорили насчет
работы для девушек и кто и что им обещал. Однако прошло пять дней, потом
десять, а с работой ничего не получалось. Денег не осталось совсем, хотя
тратили они их очень осторожно, только на еду и то весьма скромно, даже
лишний раз кофе выпить не решались. На одиннадцатый день строители
объявили им, что ничего не получается. Единственная работа, которую они
сумели для них найти, - массажистками в отеле. Выбора не было, купить
билет до Москвы им было не на что, и девушки согласились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15