ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Тут прервал было Неронова протодиакон патриарха Григорий своими укоризнами против жены его и сына, но Неронов с новою дерзостию продолжал к Никону: "Доселе ты называл протодиакона Григория и прочих, которые ныне у тебя в крестовой советники, врагами Божиими и разорителями закона Господня, а ныне у тебя на Соборе то и добрые люди. Прежде ты имел совет с протопопом Стефаном и его любимыми советниками, и на дом ты к протопопу Стефану часто приезжал, и любезно о всяком добром деле беседовал, когда был игуменом, архимандритом и митрополитом. Которые боголюбцы присылаемы были государем к патриарху Иосифу, чтобы он по его государеву совету поставил одних в митрополиты, архиепископы и епископы, других в архимандриты, игумены и протопопы, и ты с государевым духовником Стефаном бывал тогда в совете, и никогда не прекословил, и при поставлении их не говорил: недостоин. Тогда все у тебя были непорочны, а ныне у тебя те же люди стали недостойны. И протопоп Стефан за что тебе враг стал? Везде ты его поносишь и укоряешь, а друзей его разоряешь, протопопов и попов с женами и детьми разлучаешь. Доселе ты друг наш был - на нас восстал. Некоторых ты разорил и на их места поставил иных, и от них ничего доброго не слыхать. Других ты обвинил за то, что они людей мучат, а сам беспрестанно мучишь: старца соловецкого и в воскресный день велел бить немилостиво. Властям зазираешь, а сам беспрестанно мучишь. Вот ты укоряешь новоуложенную книгу (т. е. Уложение), посохом ее попираешь и называешь недоброю, а ты и руку к ней приложил, когда ее составляли, - в те поры называл ее доброю. Приложил руку из земного страха, ныне же на Соборе дерзаешь против той книги, потому что государь дал тебе волю. А любящие Бога не боялись нищеты, скорби и смерти, за истину страдали и стояли крепко, как ныне от тебя боголюбцы терпят скорби, и беды, и разорения". Никон: "На тебя мне подали челобитную за руками священники и диаконы и все причетники твоего собора". Неронов: "Вели прочитать на Соборе, в чем меня обвиняют. Воистину, патриарх, лжешь; разве тебе извещал на меня вдовый поп Лаврентий, которого прежде ты послал под начало в Иосифов монастырь, а ныне освободил, чтоб на меня ложь составил". Тут опять не выдержал протодиакон и начал кричать в крестовой с своими советниками: "Ты-де великого святителя кощунником, и празднословцем, и мучителем, и лжесоставником называешь". Неронов: "Попустил сам патриарх всякие нелепые слова говорить пред собою на истинных рабов Божиих, и я не знаю, чем назвать сей Собор ваш... Что вы, Григорий, кричите и вопите? Я не во Св. Троицу погрешил и не похулил Отца и Сына и Св. Духа, но похуляю ваш Собор..."
Что же показывает это первое публичное столкновение протопопа Неронова с патриархом Никоном, которое мы изложили со слов самого же Неронова? Неронов сначала заступился за одного из своих сторонников, муромского протопопа Логгина, еще прежде дерзко укорявшего Никона в гордости, и упрекнул Никона в жестокости. Потом донес царю на Никона, будто бы сказавшего о царе неприличные слова. А потом резко укорял Никона, что он верит одним только клеветникам без всякого расследования; что прежде был он другом Вонифатьева и его друзей, советовался с ними о всем, а теперь сделался врагом Вонифатьева, везде поносит его, а друзей его, протопопов и попов, разоряет, мучит, на их места ставит других, избрал себе новых советников, которых прежде называл врагами Божиими; что прежде из страха подписал Уложение, а теперь порицает его; что, наконец, лжет на него, Неронова, и сам настроил на него клеветника. И среди всех этих укоризн Никону нет ни слова против исправления им церковных обрядов, которое уже начиналось тогда; не видно и тени какой-либо привязанности к старым обрядам, на которые будто бы посягнул Никон. Во всем видна одна лишь личная вражда, ненависть, озлобление Неронова и его друзей против Никона за то, что он изменил им, лишил их прежней власти, стал их врагом, преследует их. Этою-то ненавистию более всего руководились они и впоследствии, когда начали ратовать будто бы за старые обряды.
Озлобление Неронова не имело границ, и он совершенно забылся, когда позволил себе на Соборе и так дерзко порицать в глаза и позорить своего патриарха, а наконец, похулил и весь Собор. Неудивительно, если святой Собор на основании 55-го правила святых апостолов, которое гласит: "Аще кто из клира досадит епископу, да будет извержен", определил послать протопопа Неронова на смирение в монастырь. Или, как подробнее об этом рассказывает он сам: "И за те мои слова сослан я был в Спасский монастырь на Новое под начало и того же дня переведен из Спасского монастыря в Симонов и отдан под крепкое начало: мне не велено было ходить в церковь, а ночью сторожа меня со свечами держали и семь дней никого из людей не пущали ко мне, ни домашних, ни сторонних. В осмой день привезли меня в город на цареборисовский двор и тут били немилостивно, а когда везли меня из монастыря, то быстро скакали на телеге, хотели тряскою меня уморить. И привезли меня в соборную церковь, и патриарх Никон велел Крутицкому митрополиту Сильвестру снять с меня скуфью. И как сняли скуфью, опять послал меня патриарх в Симонов монастырь, и на шею наложили мне большую цепь. В 4-й день августа послал меня в Вологодский уезд на Кубенское озеро, в Каменской монастырь, под крепкое начало, а в грамоте о мне ко властям было писано: за великое бесчиние велено в черных службах ходить".
Лишь только Неронов подвергся опале, друзья его, составлявшие вокруг него "братию", не дремали. Они положили ходатайствовать за него пред государем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197
Что же показывает это первое публичное столкновение протопопа Неронова с патриархом Никоном, которое мы изложили со слов самого же Неронова? Неронов сначала заступился за одного из своих сторонников, муромского протопопа Логгина, еще прежде дерзко укорявшего Никона в гордости, и упрекнул Никона в жестокости. Потом донес царю на Никона, будто бы сказавшего о царе неприличные слова. А потом резко укорял Никона, что он верит одним только клеветникам без всякого расследования; что прежде был он другом Вонифатьева и его друзей, советовался с ними о всем, а теперь сделался врагом Вонифатьева, везде поносит его, а друзей его, протопопов и попов, разоряет, мучит, на их места ставит других, избрал себе новых советников, которых прежде называл врагами Божиими; что прежде из страха подписал Уложение, а теперь порицает его; что, наконец, лжет на него, Неронова, и сам настроил на него клеветника. И среди всех этих укоризн Никону нет ни слова против исправления им церковных обрядов, которое уже начиналось тогда; не видно и тени какой-либо привязанности к старым обрядам, на которые будто бы посягнул Никон. Во всем видна одна лишь личная вражда, ненависть, озлобление Неронова и его друзей против Никона за то, что он изменил им, лишил их прежней власти, стал их врагом, преследует их. Этою-то ненавистию более всего руководились они и впоследствии, когда начали ратовать будто бы за старые обряды.
Озлобление Неронова не имело границ, и он совершенно забылся, когда позволил себе на Соборе и так дерзко порицать в глаза и позорить своего патриарха, а наконец, похулил и весь Собор. Неудивительно, если святой Собор на основании 55-го правила святых апостолов, которое гласит: "Аще кто из клира досадит епископу, да будет извержен", определил послать протопопа Неронова на смирение в монастырь. Или, как подробнее об этом рассказывает он сам: "И за те мои слова сослан я был в Спасский монастырь на Новое под начало и того же дня переведен из Спасского монастыря в Симонов и отдан под крепкое начало: мне не велено было ходить в церковь, а ночью сторожа меня со свечами держали и семь дней никого из людей не пущали ко мне, ни домашних, ни сторонних. В осмой день привезли меня в город на цареборисовский двор и тут били немилостивно, а когда везли меня из монастыря, то быстро скакали на телеге, хотели тряскою меня уморить. И привезли меня в соборную церковь, и патриарх Никон велел Крутицкому митрополиту Сильвестру снять с меня скуфью. И как сняли скуфью, опять послал меня патриарх в Симонов монастырь, и на шею наложили мне большую цепь. В 4-й день августа послал меня в Вологодский уезд на Кубенское озеро, в Каменской монастырь, под крепкое начало, а в грамоте о мне ко властям было писано: за великое бесчиние велено в черных службах ходить".
Лишь только Неронов подвергся опале, друзья его, составлявшие вокруг него "братию", не дремали. Они положили ходатайствовать за него пред государем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197