ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
) папского нунция Ронгони, находившегося в Польше.
В первые же дни по вступлении своем в Москву и на престол Лжедимитрий пожаловал не патриарху только, но и всем русским архиереям такое достоинство, какого прежде они никогда не имели: он сделал их сенаторами, преобразовав свою Государственную думу по образцу польской рады, или сената. Сохранилась подробная роспись всем членам нового русского сената, написанная еще в июне 1605 г. секретарем самозванца поляком Яном Бучинским. Из нее видно, что первые места в сенате предоставлены были святителям, а за ними уже следовали бояре и другие светские лица и что духовную раду составляли патриарх, сидевший особо по правую руку государя, потом митрополиты - Новгородский, Казанский, Ростовский и Сарский, архиепископы Вологодский, Суздальский, Рязанский, Смоленский, Тверской, Архангельский (Елассонский) и Астраханский и епископы - Коломенский, Псковский и Корельский. Можно думать, что Лжедимитрий желал привлечь к себе наших архипастырей, даровав им такое почетное достоинство, но, вероятнее, он сделал это лишь потому, что так было в польской раде, которую он принял за образец для русской. Достойно, в частности, особенного внимания то обстоятельство, что Лжедимитрий, преследуя собственно свои личные цели, дал Русской Церкви такого иерарха, который вскоре сделался не только ее главою, но и украшением. Известно, что боярин Никита Романович Юрьев был родным братом царицы Анастасии, супруги царя Ивана Васильевича IV, и что сыновья Никиты, Феодор и прочие, приходились двоюродными братьями царю Феодору Ивановичу. Годунов, достигнув царской власти и опасаясь, чтобы она не перешла из рук его к кому-либо из братьев Романовых как ближайших родственников царя Феодора, нашел предлог разослать их в заточения, причем старший брат Феодор сослан был в Сийский Антониев монастырь и насильно пострижен в монашество под именем Филарета. Здесь сначала содержали его под строгим присмотром, не пускали даже в церковь и никого к нему не пускали, потом царь Борис смягчился к Филарету, позволил ему ходить в церковь, велел посвятить его в иеромонаха и сделать даже архимандритом Сийского монастыря. Лжедимитрий, заняв московский престол и выдавая себя за истинного сына царя Ивана Грозного, спешил вызвать из заточения и осыпать милостями своих мнимых родственников, в том числе и братьев Романовых, и предложил сийскому архимандриту Филарету сан митрополита на Ростовской кафедре. А как она была непраздна, то приказал Ростовскому митрополиту Кириллу Завидову отойти на покой в Троице-Сергиеву лавру, где он прежде был архимандритом. Когда совершилось посвящение Филарета Никитича на Ростовскую митрополию, с точностию неизвестно, но, без сомнения, до мая 1606 г., когда Лжедимитрия не стало.
В 21-й день июля совершилось коронование и миропомазание Лжедимитрия на царство по прежнему чину. Священнодействовал патриарх с другими архиереями и, без сомнения, сказал царю речь, как положено в чине. Но по окончании священной церемонии приветствовал царя речью, к изумлению православных, и латинский патер, иезуит Николай Черниковский на непонятном для них языке. В этот же, можеть быть, день, когда вокруг самозванца раздавались поздравления со всех сторон, сказал или поднес ему свое приветствие и протопоп придворного Благовещенского собора Терентий. "Благословен Бог, - говорил, между прочим, отец Терентий, - Который освятил тебя во утробе матери, сохранил тебя Своею невидимою силою от всех твоих врагов, устроил тебя на царском престоле и венчал твою боговенчанную главу славою и честию... Радуемся и веселимся мы, недостойные, видя тебя, благочестивого царя, Богом возлюбленного и св. елеем помазанного, всея России самодержца, крепкого хранителя и поборника святой православной веры, рачителя и украсителя Христовой Церкви, и молим твою царскую державу и, повергаясь пред тобою, вопием: о пресветлый царю, будь нам милостив, как Отец наш Небесный милостив есть, отврати слух твой от тех, которые говорят тебе неправду и производят вражду между тобою и твоими людьми... Мы никогда не сотворили зла твоей царской власти и не сотворим, но только молим всещедрого Владыку о твоем многолетнем здравии... Призри на нас, помазанник Божий, и ущедри нас..." Это приветствие, написанное, очевидно, уже после царского венчания Лжедимитрия, может служить одним из свидетельств, что и в среде духовенства некоторые признавали его за истинного царевича Димитрия.
Теперь, когда Лжедимитрий окончательно утвердился на царском престоле, латиняне спешили напомнить ему о принятых им на себя обязательствах. Папа Павел V в июле месяце письменно приветствовал самозванца с восшествием на престол и убеждал его Божиими благодеяниями, которых он удостоился за принятие будто бы католической веры, хранить ее твердо и неизменно всегда; в августе прислал к нему новое приветственное письмо и своего чиновника, графа Александра Ронгони (внука нунциева), которому просил верить во всем; в сентябре приветствовал самозванца с венчанием на царство и убеждал, увещевал, умолял его стараться всеми мерами о распространении католической веры между его подданными, прислал ему для этой цели еще несколько иезуитов и обещал прислать даже епископов, если пожелает. В то же время папа писал к сендомирскому воеводе Мнишку, чтобы он, пользуясь своим влиянием на Лжедимитрия, возбуждал в нем ревность к латинской вере и к распространению ее в России, писал и к кардиналу Бернарду Мациевскому, чтобы он действовал с этою целию на самого Мнишка. Папский нунций в Польше Клавдий Ронгони, приветствуя с своей стороны нового русского царя и посылая ему в подарок крест, четки и латинскую Библию, убеждал его исполнить обет свой и совершить соединение вер (унию), но советовал действовать "неоплошно, и мудро, и бережно", чтобы для него самого не произошло "страху и убытка какого".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282
В первые же дни по вступлении своем в Москву и на престол Лжедимитрий пожаловал не патриарху только, но и всем русским архиереям такое достоинство, какого прежде они никогда не имели: он сделал их сенаторами, преобразовав свою Государственную думу по образцу польской рады, или сената. Сохранилась подробная роспись всем членам нового русского сената, написанная еще в июне 1605 г. секретарем самозванца поляком Яном Бучинским. Из нее видно, что первые места в сенате предоставлены были святителям, а за ними уже следовали бояре и другие светские лица и что духовную раду составляли патриарх, сидевший особо по правую руку государя, потом митрополиты - Новгородский, Казанский, Ростовский и Сарский, архиепископы Вологодский, Суздальский, Рязанский, Смоленский, Тверской, Архангельский (Елассонский) и Астраханский и епископы - Коломенский, Псковский и Корельский. Можно думать, что Лжедимитрий желал привлечь к себе наших архипастырей, даровав им такое почетное достоинство, но, вероятнее, он сделал это лишь потому, что так было в польской раде, которую он принял за образец для русской. Достойно, в частности, особенного внимания то обстоятельство, что Лжедимитрий, преследуя собственно свои личные цели, дал Русской Церкви такого иерарха, который вскоре сделался не только ее главою, но и украшением. Известно, что боярин Никита Романович Юрьев был родным братом царицы Анастасии, супруги царя Ивана Васильевича IV, и что сыновья Никиты, Феодор и прочие, приходились двоюродными братьями царю Феодору Ивановичу. Годунов, достигнув царской власти и опасаясь, чтобы она не перешла из рук его к кому-либо из братьев Романовых как ближайших родственников царя Феодора, нашел предлог разослать их в заточения, причем старший брат Феодор сослан был в Сийский Антониев монастырь и насильно пострижен в монашество под именем Филарета. Здесь сначала содержали его под строгим присмотром, не пускали даже в церковь и никого к нему не пускали, потом царь Борис смягчился к Филарету, позволил ему ходить в церковь, велел посвятить его в иеромонаха и сделать даже архимандритом Сийского монастыря. Лжедимитрий, заняв московский престол и выдавая себя за истинного сына царя Ивана Грозного, спешил вызвать из заточения и осыпать милостями своих мнимых родственников, в том числе и братьев Романовых, и предложил сийскому архимандриту Филарету сан митрополита на Ростовской кафедре. А как она была непраздна, то приказал Ростовскому митрополиту Кириллу Завидову отойти на покой в Троице-Сергиеву лавру, где он прежде был архимандритом. Когда совершилось посвящение Филарета Никитича на Ростовскую митрополию, с точностию неизвестно, но, без сомнения, до мая 1606 г., когда Лжедимитрия не стало.
В 21-й день июля совершилось коронование и миропомазание Лжедимитрия на царство по прежнему чину. Священнодействовал патриарх с другими архиереями и, без сомнения, сказал царю речь, как положено в чине. Но по окончании священной церемонии приветствовал царя речью, к изумлению православных, и латинский патер, иезуит Николай Черниковский на непонятном для них языке. В этот же, можеть быть, день, когда вокруг самозванца раздавались поздравления со всех сторон, сказал или поднес ему свое приветствие и протопоп придворного Благовещенского собора Терентий. "Благословен Бог, - говорил, между прочим, отец Терентий, - Который освятил тебя во утробе матери, сохранил тебя Своею невидимою силою от всех твоих врагов, устроил тебя на царском престоле и венчал твою боговенчанную главу славою и честию... Радуемся и веселимся мы, недостойные, видя тебя, благочестивого царя, Богом возлюбленного и св. елеем помазанного, всея России самодержца, крепкого хранителя и поборника святой православной веры, рачителя и украсителя Христовой Церкви, и молим твою царскую державу и, повергаясь пред тобою, вопием: о пресветлый царю, будь нам милостив, как Отец наш Небесный милостив есть, отврати слух твой от тех, которые говорят тебе неправду и производят вражду между тобою и твоими людьми... Мы никогда не сотворили зла твоей царской власти и не сотворим, но только молим всещедрого Владыку о твоем многолетнем здравии... Призри на нас, помазанник Божий, и ущедри нас..." Это приветствие, написанное, очевидно, уже после царского венчания Лжедимитрия, может служить одним из свидетельств, что и в среде духовенства некоторые признавали его за истинного царевича Димитрия.
Теперь, когда Лжедимитрий окончательно утвердился на царском престоле, латиняне спешили напомнить ему о принятых им на себя обязательствах. Папа Павел V в июле месяце письменно приветствовал самозванца с восшествием на престол и убеждал его Божиими благодеяниями, которых он удостоился за принятие будто бы католической веры, хранить ее твердо и неизменно всегда; в августе прислал к нему новое приветственное письмо и своего чиновника, графа Александра Ронгони (внука нунциева), которому просил верить во всем; в сентябре приветствовал самозванца с венчанием на царство и убеждал, увещевал, умолял его стараться всеми мерами о распространении католической веры между его подданными, прислал ему для этой цели еще несколько иезуитов и обещал прислать даже епископов, если пожелает. В то же время папа писал к сендомирскому воеводе Мнишку, чтобы он, пользуясь своим влиянием на Лжедимитрия, возбуждал в нем ревность к латинской вере и к распространению ее в России, писал и к кардиналу Бернарду Мациевскому, чтобы он действовал с этою целию на самого Мнишка. Папский нунций в Польше Клавдий Ронгони, приветствуя с своей стороны нового русского царя и посылая ему в подарок крест, четки и латинскую Библию, убеждал его исполнить обет свой и совершить соединение вер (унию), но советовал действовать "неоплошно, и мудро, и бережно", чтобы для него самого не произошло "страху и убытка какого".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282