Девушка брезгливо оглядела захламленный пляж и начала раздеваться, бормоча себе под нос: «Это вам точно не Лазурный Берег». Ольги и прочих из их компании видно не было, и Анет осторожно, стараясь не поскользнуться на мокрой глине, спустилась к теплой мутноватой воде. Она отплыла подальше от берега (вода чище, и народу меньше) и наслаждалась водной прохладой. Но вдруг под ногами завертелся холодный водоворот и ее потянуло ко дну. Анет вскрикнула, хватая ртом воздух. Она барахталась, стараясь пробиться сквозь толщу воды на поверхность, но из цепких лап водяного не так-то просто выбраться. Вода попала в нос, хлынула в горло, Анет последний раз рванулась вверх, но было уже слишком поздно.
В небольшой комнате был ужасный беспорядок. Повсюду, даже на полу, лежали старинные фолианты, там и тут стояли чашки с недопитым кофе и одноразовые помятые тарелочки с недоеденными бутербродами. Молодой человек, запрокинув голову на высокую спинку стула и скрестив руки поверх толстой, раскрытой на середине книги, бессовестно дрых. Правильные черты лица, удивительно темные брови и ресницы, контрастируя со светлыми, слегка волнистыми волосами, делали его внешность неординарной. Он был вызывающе красив яркой, хищной красотой, обычно не характерной для блондинов. Но самыми примечательными в его облике были глаза – огромные, насыщенного фиолетового цвета, словно опрокинутые на белоснежную скатерть чернила. Они пленяли бы и завораживали тысячи красавиц, если бы не выдавали истинную, нечеловеческую сущность их обладателя. Эти глаза он ненавидел больше всего на свете, считая их причиной своих несчастий. А все потому, что они выдавали в нем ксари, потомка древней расы, представителей которой осталось не более сотни на всем Арм-Дамаше.[1] Ксари считались сильнее и выносливее, чем люди. Им не было равных в бою, под их руками открывались любые засовы. Как и оборотни, они могли менять ипостась. Некогда именно ксари правили миром. Их боялись и ненавидели за превосходство и неподверженность магическому влиянию. С восшествием на престол Арм-Дамаша Хакисы (ведьмы и чернокнижницы, правящей более тысячи лет назад) потомки древней расы подверглись гонениям, в результате чего выжили только самые хитрые, сильные и умные. Многие столетия они скрывались, стараясь не попадаться людям на глаза. Их отлавливали, словно диких собак, и забивали камнями. Время прошло, но лишь немногие стали относиться к ним спокойнее. На улицах уже не нападали, но редкий человек первым заговаривал с ксари – на них бросали ненавидящие взгляды и обходили стороной.
Среди книг на столе небрежно лежала изящная миниатюра, на которой был изображен возвышающийся в центре озера дворец – Кен-Корион.[2] Он, казалось, вырастал прямо из кристально чистых вод небольшого горного озера.
Освещенный закатными лучами солнца, Кен-Корион представлял собой чудо архитектурного искусства, притягивал взгляд своей грандиозностью и в то же время хрустальной хрупкостью. Трудно было даже подумать, что такое могли создать люди.
Дерри (так звали юношу) потянулся, открыл глаза и с раздражением убрал с коленей массивную книгу, с которой возился с самого утра. Ни одной умной мысли он в ней не нашел. Какой-то жутко праведный старец на шестистах страницах доказывал необходимость аскетического образа жизни и воздержания. Дерри положил книгу на стол рядом с миниатюрой Кен-Кориона, золотистые краски которой воскресили в его памяти образ другого мира, не менее красивого, но полного боли и горечи.
«Не к добру я вспомнил свой родной дом, – раздраженно подумал Дерри. – Не иначе как пора наведаться в Сирланию и хоть с большим запозданием, но получить наследство, которое нагло прикарманили дорогой сводный братец и его милая мамочка».
Это дело следовало завершить еще пять лет назад, но Дерри никак не мог решиться, пересилить себя и вернуться туда, где он впервые столкнулся с настоящей человеческой жестокостью. Хотя Дирон (знакомый маг) постоянно предлагал свои услуги по открытию прохода на Сирланию, да и в Кен-Корионе имелся стационарный портал. Поскольку Сирлания была одной из наиболее богатых провинций Арм-Дамаша, связь между этими двумя мирами поддерживалась постоянно.
Но пока Дерри не был к этому готов. Перед глазами поплыли картины прошлого. Что-то ему рассказали, а кое-что он прекрасно помнил сам – такое не забывается. Через три дня после его рождения мать убили только за то, что у нее были фиолетовые глаза. Отцу удалось спастись: использовав одно из умений древней расы, он обернулся зверем. Звериная сущность всегда сильнее человеческой – обернувшись, лишь единицы ксари могут возвратиться в человеческий облик. Он не смог. Новорожденного усыновил друг отца герцог Латенберский, и следующие шестнадцать лет жизни юного ксари прошли относительно спокойно. Не многие осмеливались задирать герцогского приемыша и напоминать о его происхождении, хотя косые взгляды Дерри ловил всегда. Он настолько привык к ним, что уже годам к десяти просто перестал их замечать. Молодой человек получил достойное образование в Кен-Корионском дворце, принадлежавшем брату приемного отца лорду Корвину. Тут же, на Арм-Дамаше, обзавелся друзьями. Но в шестнадцать лет обучение закончилось, Дерри возвратился в свой мир, где его уже ожидало печальное известие – умер отец, любимый, хоть и не родной. Его вдова не обрадовалась Лайтнингу, так как он был объявлен наследником. Дерри мешал ей, и его следовало убрать. Нет, Кариора не убила пасынка, а просто выкинула из привычного мира туда, где он не должен был выжить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20