– Ведь это ошибка? Где вы родились?
– В Алме, штат Мичиган. Амаль осмыслил эту информацию.
– На фарси Альман означает Германия. Что ж, хорошо. Скажите Махмуди, что завтра вам надо отнести паспорт обратно, чтобы его поменяли. Так как этот недействителен. Завтра утром поезжайте в паспортный стол. Бросьте паспорт и уходите, так чтобы они не успели внести в него исправление. А мужу скажите, что чиновники оставили паспорт у себя. На решение этой проблемы понадобится время.
– Хорошо.
Я поспешно вышла от Амаля и поехала обратно через весь город, пытаясь упорядочить свои мысли. Я была настолько поглощена тем, как объяснить Махмуди ошибку в паспорте, что он застал меня врасплох.
– Где ты была? – прорычал он.
– В паспортном столе.
– Мне позвонили оттуда в час дня и сказали, что тебе выдан паспорт. – Он говорил тихо и злобно.
– Тебе звонили?
– Да.
– Извини за задержку. Пробки на дорогах ужасные. И мне не сразу удалось пересесть на другой автобус.
Махмуди смотрел на меня с подозрением. Он готов был обвинить меня во лжи, но я переключила его внимание на другое.
– Какие там сидят идиоты! – воскликнула я, сунув ему паспорт. – Смотри. После того как я прождала целый день, они допустили ошибку. Здесь написано Германия. Я должна отнести его обратно, и пускай исправляют.
Махмуди, внимательно прочитав запись в паспорте, убедился, что я говорю правду. Паспорт не соответствовал моему свидетельству о рождении.
– Завтра, – рявкнул он.
И больше не проронил ни слова.
Утром я попыталась уговорить Махмуди отпустить меня в паспортный стол одну. Ведь вчера я все правильно сделала. Справлюсь и сегодня. Но он меня и слушать не стал. Несмотря на то что к нему были записаны пациенты, он поехал со мной, втолкнув меня в такси с телефоном – самый быстрый вид транспорта. Он покрикивал на водителя, и тот домчал нас до паспортного стола в мгновение ока. Махмуди нашел своего знакомого, вручил ему паспорт, и через каких-нибудь пять минут исправленный документ словно по волшебству был у него в руках.
Теперь у меня имелось официальное разрешение на выезд из Ирана. На меня одну.
Махмуди забронировал мне место на самолет компании «Свиссэйр», вылетающий из Тегерана в пятницу, тридцать первого января.
* * *
– Все готово, – сказал Амаль. – Наконец-то.
Мы встретились во вторник утром, за три дня до моего вылета. Мы с Махтаб улизнем из дома завтра, когда Махмуди будет в больнице. Моему муженьку не хватило всего двух дней для осуществления своих планов.
Амаль подробно изложил мне свой замысел. Несмотря на столь длительную подготовку, перелет до Бандар-Аббаса и побег оттуда на катере все еще оставались невозможны. Своими напористыми действиями Махмуди вынудил меня прибегнуть к одному из запасных вариантов. Мы с Махтаб вылетим из Тегерана в Захедан утренним, девятичасовым рейсом, там нас встретит группа профессиональных контрабандистов и переправит через труднопроходимые горы в Пакистан. В Пакистане нас доставят в Куветту. А оттуда самолетом в Карачи.
Меня охватила паника, так как совсем недавно я прочла в «Хайяне» тревожное сообщение. Речь шла об австралийской паре, которую в Куветте похитила одна из подпольных группировок и перевезла их в Афганистан, где несчастных продержали восемь месяцев. Можно лишь догадываться обо всех ужасах, которые этим людям пришлось пережить.
Я рассказала об этом Амалю.
– Это правда, – признал он. – Такие вещи происходят сплошь и рядом, но любой способ выбраться из Ирана чрезвычайно опасен. – Он постарался уверить меня, что глава клана, контролирующего территорию по обе стороны границы, – его друг. – Это самый безопасный путь из Ирана. Там у меня надежные связи. Бандар-Аббас и остальные варианты раскручиваются слишком медленно. Турция отпадает из-за снега в горах. В это время года контрабандисты обходят горы стороной. Снег слишком глубок, а мороз слишком трескуч. Вариант Захедана гораздо безопаснее Турции – граница с Турцией тщательно охраняется. Ее патрулируют отряды пасдара.
Нам надо было выбираться. Мы не могли больше позволить себе утешаться неизменной фразой Амаля: «Потерпите». Скорее надо было взять на вооружение совет отца: «Было бы желание, а выход найдется».
Я отдала Амалю на хранение целлофановый пакет. Здесь была смена одежды для Махтаб и для меня, а также некоторые вещи, которые я непременно хотела взять с собой. В том числе огромный, тяжелый гобелен, изображающий милую сценку: мужчины, женщины и дети любуются ручьем. Он являл собой прелестное сочетание лиловато-розового, светло-голубого и серого цветов. Мне удалось свернуть его так, что он занимал не больше квадратного фута. Я захватила также баночки с шафраном, подаренные мне Амех Бозорг на Рождество.
Во время разговора с Амалем в голове у меня царила сумятица. Известия из Америки были радостно-грустными. В ожидании нас отец цепко держался за жизнь. У меня было желание, а Амаль нашел выход. Завтра утром мне надо будет задержать дома ничего не подозревающую Махтаб. Она во что бы то ни стало должна опоздать на автобус. И я пешком пойду провожать ее до школы. На улице, вдали от Махмуди, я сообщу ей счастливую новость – мы едем в Америку. В то время как мой благодушный муж будет на работе, мы с Махтаб встретимся с людьми Амаля, которые доставят нас в аэропорт для перелета в Захедан.
По иронии судьбы маршрут был тот же, что предлагала мисс Алави. Интересно, где она. Возможно, ее арестовали. А возможно, она сама бежала из страны. Дай Бог, чтобы это было так.
– Во что это обойдется? – спросила я Амаля.
– Они хотят двенадцать тысяч долларов, – ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139