Защити нас. Защити Махтаб, молила я.
Бомбардировщики улетели. Мы ждали, затаив дыхание. Прошла минута, другая – тишина, мы перестали тесно жаться друг к другу, надеясь, что кошмар кончился. Однако еще долго не решались вздохнуть с облегчением. Налет продолжался от силы минут пятнадцать, но нам эти минуты показались часами.
Страх уступил место ярости.
– Видишь, что ты натворил? На что ты нас обрек? – прохрипела я.
Махмуди не нашел ничего лучше, как спрятаться за партийными лозунгами.
– Нет, – рявкнул он. – Это не я. Это твоя страна творит такое с моим народом. Тебя убьют твои же сограждане.
Наш спор оборвался, так как в дверь просунулась голова Маммаля.
– Не беспокойся, даби джан, это был всего лишь противовоздушный огонь.
– Но мы же слышали самолеты, – возмутилась я.
– Быть не может. – Маммаль врал без зазрения совести, пытаясь внушить мне, что это было очередное учение, наподобие военной недели.
В гостиной зазвонил телефон, и мы все двинулись туда следом за Маммалем. Ни о каком сне не могло быть и речи. Электричество отключили. Город погрузился в непроглядную тьму, лишь кое-где прорезаемую заревом пожаров.
Звонила Амех Бозорг. Маммаль и Махмуди уверили ее, что с нами все в порядке.
Нассерин зажгла свечи, приготовила чай и попыталась нас успокоить.
– Бояться не надо, – сказала она обычным для нее менторским тоном. – С нами ничего не случится.
Вера Нассерин в Аллаха была незыблемой, к тому же ее укрепляла мысль, что даже если по воле Аллаха иракская бомба и угодит в наш дом, то нет более славной смерти, чем геройски пасть в священной войне.
– Никаких бомб не было, – утверждал Маммаль.
– Отчего же тогда раздавался такой грохот? – спросила я. – Земля дрожала.
Маммаль пожал плечами.
Утром город гудел как улей, зализывая раны и алкая отмщения. Разумеется, налет совершили иракские военно-воздушные силы, но, как и следовало ожидать, радио твердило другое. Ирак вооружили американцы. Летчиков подготовили в Америке. Налет был организован американскими советниками и осуществлялся под их руководством. Каждый иранский обыватель был уверен в том, что сам президент Рейган летел в головном самолете. Это был не самый лучший день для американки в Иране.
Махмуди инстинктивно нас оберегал. В тот день мы с Махтаб не пошли в школу. Впоследствии выяснилось, что прилегающий к ней район оказался в числе наиболее пострадавших. Там погибло много людей.
Днем за нами заехали Эллен и Хормоз и повезли нас осматривать разрушенный город. Целые кварталы были стерты с лица земли – либо взрывами, либо пожарами. Над пепелищами все еще курился дым.
Что касается самой войны, тут мы были единодушны: война – это ужасно; что же до ее причин, то тут наши взгляды расходились. Я считала эту войну закономерным следствием того, что во главе правительства Ирана стоит фанатик и безумец. Махмуди и Хормоз кляли американцев, которые-де и были виноваты в этой бойне. Эллен заняла позицию мужчин.
Махмуди сел на своего конька – двурушничество американских властей. Ради сохранения паритета в Персидском заливе Соединенные Штаты ведут игру на два фронта, оказывая поддержку как Ираку, так и Ирану. По его убеждению, в США были произведены не только бомбы, сброшенные иракскими самолетами, но и противовоздушные установки, из которых вели огонь защитники Ирана. Но из-за долгосрочного эмбарго на поставки оружия Америка не могла открыто поставлять оружие Ирану.
– В связи с войной Иран вынужден нести колоссальные расходы, – бурчал Махмуди. – Из-за этого эмбарго нам приходится покупать оружие при посредничестве третьей страны и платить вдвое больше.
Все мы молили Бога, чтобы воздушный налет больше не повторился. Впрочем, в этом нас уверяли по радио – священная армия шиитов нанесет быстрый и точный ответный удар по американским марионеткам.
Судя по слухам, во время налета погибли десятки, если не сотни человек. Однако, согласно официальному правительственному сообщению, число жертв составило всего шесть; в новостях также говорилось, что по иронии судьбы воздушный налет доказал – Аллах на стороне Исламской Республики Иран. Дело в том, что иракская бомба – разумеется, по воле Аллаха – угодила в склад организации «Мунафакуин» – движения сопротивления в поддержку шаха. Следственная группа, прибывшая на место разрушения, обнаружила не только большие запасы оружия и боеприпасов, но и запрещенное законом оборудование для производства самогона.
По мнению правительства, это служило неопровержимым свидетельством того, что Аллах поможет Ирану выиграть войну, да еще и разгромить сатанинскую организацию «Мунафакуин».
В городе было введено военное положение. Поскольку электростанции пострадали во время бомбежки, все жители должны были соблюдать предельную экономию электроэнергии. С этой целью, а также в качестве меры безопасности вечерами в городе должно было производиться затемнение – до поступления нового распоряжения. Уличное освещение было отключено. В домах разрешалось пользоваться только самыми слабыми лампами, и то при занавешенных окнах. Махмуди постоянно носил с собой крошечный фонарик.
На смену дневным спорам и вопросам приходили ночные страхи и тревоги. В течение нескольких недель воздушные налеты повторялись каждую вторую-третью ночь, затем они стали еженощными. Вечерами, когда темнело, Махтаб жаловалась на боли в желудке. Я подолгу просиживала с ней в ванной – мы молились, плакали, дрожали. Теперь мы спали на полу в столовой под большим обеденным столом; чтобы уберечься от осколков битого стекла, мы занавешивали стол одеялами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139