– Не унывайте, – сказал он в конце концов. – Сварганьте что-нибудь эффектное: раскройте преступление, опишите какое-нибудь таинственное место, принесите мне сенсационное интервью. В общем, что-нибудь интересненькое.
На улице Солнечный Луч стал ломать себе голову: таинственные места ему не улыбались; нераскрытых преступлений не было; оставалось взять сенсационное интервью. Но у кого? На площади не было и тени короля или императора, путешествующих инкогнито; старых разбойников, вышедших из тюрьмы после сорокалетней отсидки, не найти; чудаки уже давным-давно были выжаты, обсосаны и публике порядком надоели; ни одна знаменитая публичная женщина не решила удалиться в монастырь, а в городских трущобах не наблюдалось ни одного сколько-нибудь заметного потрошителя.
Баттиста не знал, что предпринять, и стал бродить по улицам, чтобы найти хотя бы одного ребенка, которого выгнали из дому невероятно жестокие родители. Но, к сожалению, дети не имели серьезных причин жаловаться на своих родителей.
Внезапно молодой человек вздрогнул. В толпе он заметил одного из тех упрямых ходоков, которые совершают бесполезный и впечатляющий труд огибания земного шара пешком: гольфы, голые коленки, вещевой мешок, очки и плакат с надписью: Вокруг земного шара пешком.
Это было интервью. Баттиста представился и пригласил ходока на ужин (он взял взаймы) в ресторан, где набросился с вопросами на сотрапезника не сразу. Он дождался, пока принесут фрукты, и тогда с большим искусством, ненавязчиво спросил:
– Устали?
– Нет, – ответил путешественник, который показался человеком немногословным.
– Не устал, – пробормотал молодой человек, записывая.
И, чтобы развязать собеседнику язык, он заказал выпить. После чего завел разговор о разных странах мира, в надежде, что визави поделится личными впечатлениями.
Но поскольку тот лишь слушал, потягивая спиртное, Солнечный Луч в конце концов решил атаковать в лоб на тему: путевые курьезы.
– Вы уже много износили пар обуви?
– К сожалению, – ответил путешественник, – да: пары две в год.
– Не так уж много. У вас специальные ботинки?
– Обыкновенные, какие носят все.
– Представляю, как настрадались ваши ноги! Вы, наверное, много пользуетесь пластырями.
– Не понадобились ни разу.
– А сколько килограммов вы потеряли с тех пор, как отправились в путь?
– Ни одного.
– А вы не падали иногда без сил к вечеру на обочине дороги?
– Никогда.
– Бывали у вас неприятные встречи?
– К счастью, ни разу.
– Даже с бродячей собакой?
– Даже с ней.
– Опасные приключения?…
– Ни одного.
– Вам приходилось ночевать в открытом поле или, быть может, в лесной чаще, разжигая костер, чтобы отпугивать диких зверей?
– Я всегда спал в кровати.
– Вас никогда не подбирали, умирающего от голода, усталости и холода, на каком-нибудь хуторе, затерянном в бескрайних просторах?
– Никогда.
– Болезни?
– Бывали простуды.
– Вам хочется отдохнуть?
– Я свеж как огурчик.
Баттиста с восхищением смотрел на этого необыкновенного человека, для которого пройти пешком вокруг земного шара – сущий пустяк.
– Да вы знаете, что вы феномен? – сказал он. – Не было еще на свете такого путешественника пешком вокруг земного шара, на ком бы никак не сказывалось такое трудное дело. Это просто необъяснимо.
Путешественник зажег одну из сигарет, предложенных ему Солнечным Лучом, хлопнул еще один стаканчик.
– Все очень даже просто объясняется, – сказал он. – Я отправился в путешествие пешком вокруг земного шара всего лишь полчаса назад. Я вышел из дому полчаса назад – а мой дом стоит напротив этого трактира – и, поскольку мне посчастливилось встретить вас, я сделал первый привал: до сих пор я прошел десять метров. Разрешите откланяться.
Путешественник встал и, взвалив рюкзак на плечи, продолжил свой путь пешком вокруг земного шара.
Глава II
Трудности нахождения бумажника на улице – Как ведут себя деньги – «Джованни, револьвер!» – Как развить силу воли и собрать чемоданы, с практическим применением поэзии
Баттиста был одним из тех людей, которые надеются найти бумажник на улице.
Эти странные люди, возвращаясь ночью домой, пользуются пустынностью улиц, чтобы пошнырять глазами туда и сюда в своей странной надежде. И найти бумажник, когда улицы пустынны и все благоприятствует тому, чтобы подобрать его и обследовать его внутренности, явится знаком высшего расположения фортуны. Но они готовы и на тот случай, если вдруг найдут его днем на оживленной улице. Случись такое, они либо наступят на него ногой и дождутся, когда никто не смотрит, чтобы подобрать его; либо сделают вид, что уронили газету или платок, или что-нибудь еще, и, наклонившись подобрать все это, подбирают и бумажник, содержимое которого осмотрят, лишь оказавшись в укромном месте. Но несмотря на такие ожидания, бумажники им не попадаются никогда.
Некоторые замечают на земле бумажку или стеклышко, которые привлекают их внимание. Поколебавшись, они подбирают их, чтобы не жалеть потом, и держат их в руке у всех на виду, чтобы все могли удостовериться: ничего ценного там нет, – либо, также у всех на виду, выбрасывают прочь.
Некоторые боятся, что им недостанет смелости или проворства, чтобы подобрать бумажник. Напрасные опасения. Он им никогда не попадется.
Некоторым эта мысль – найти бумажник – приходит в голову, только если им крайне нужны деньги. Эта мысль переживает две стадии. Сначала взбредает в голову, что было бы очень странно найти бумажник именно при таких обстоятельствах. Далее, поскольку надежда не знает препятствий, такие люди начинают думать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73