Потом вспомнила, что на голове нет парика, и зычно крикнула:
– Минуточку! Сейчас открою!
Черный парик был водружен на голову с беспрецедентной быстротой. Никто бы теперь не узнал в скромной поломойке госпожу Тамару, колдунью, ту самую даму, что снимет сглаз и порчу, приворожит, отворожит и что там еще… В общем, вроде бы все над этим смеются, но и ходят все – интеллигенты и пролетарии, молодые и старые. Женское горе, оно одинаково для представительниц любой профессии и любого социального слоя.
Хозяйка открыла дверь и царственным жестом пригласила гостей.
– Здрасьте, Тамарочка, можно? – пропищала Нина.
– На семь минут раньше положенного, – буркнула госпожа Тамара. – Вытирайте ноги, уважайте труд моей домработницы, и проходите в гостиную.
Нина, как послушная школьница, следовала указаниям колдуньи. Таня все проделывала с явным неудовольствием. Нина, Нина притащила ее сюда, Нина убедила, что к госпоже Тамаре надо идти с своим горем. А она, она, Таня, не хотела этого!
Тамара царственно села за стол, покрытый скатертью с бахромой. Зажгла свечи, достала волшебный переливающийся хрустальный шар и потрепанную амбарную книгу.
– Насколько я понимаю, неприятности в бизнесе? – она оглядела с ног до головы Татьяну.
Таня усмехнулась.
– Нет, ошиблись. Муж… – Она задумалась как бы попроще объяснить ситуацию. И тут увидела на стене картину – сатир бессовестно тискал полуголую нимфу.
– Муж завел любовницу, – кивнула Таня на картину.
Тамара поймала ее взгляд, оценила Танин юмор и добродушно хмыкнула:
– Ерунда! Ситуация типичная! Решается просто. Так и запишем. – Она открыла амбарную книгу: – Возврат мужа, первый взнос…м-м… – пятьсот у.е.
– Однако! – не могла удержаться от замечания Таня.
А Нина просто схватилась за голову:
– Тамарочка Амвросиевна, ведь в прошлом году двести было! Я же помню!
– Инфляция! – грозно рявкнула колдунья. – Ну так что, будем оформляться? Насколько я поняла, в бизнесе-то у нас неприятностей нету? – Она хитро посмотрела на Таню.
Таня достала деньги:
– Пусть будет пятьсот.
– Фамилия ваша? – совсем другим тоном заговорила Тамара.
– Круглова.
– Так, замечательно. А мужа?
– Нечаев! – в два голоса ответили подружки.
Колдунья вывела каракулями имя заказчицы и мужа и жадно выхватила у Тани из рук первую часть гонорара. Пересчитав деньги, просияла:
– Отлично! Ну-с, приступим!
В кафе тем временем пошел в ход уже второй графинчик с водочкой. Разомлевший Олег рассказывал Вите:
– А Лариса она… Она удивительная! Она тонкая. Она так понимает меня! Вить! Она талантливый художник! Если б ты видел ее картины, полные света и… тьфу, да что я говорю. Разве дело в этом! Она просто… Я сказать про это не умею. Она моя половинка. Только я встретил ее, когда мне сорок. Я же не виноват!
Виктор налил еще по одной (шестая это была рюмочка или десятая, сказать уже сложно).
– Ну, давай за Ларису! – торжественно провозгласил он. – До дна!
И они выпили.
Никогда бы не догадался Олег, что сейчас делает его возлюбленная. А Лариса шла по коридору, сопровождая свою новую ученицу в класс. И была этой ученицей его дочь, тринадцатилетняя Вероника. Лариса улыбнулась девочке, желая ее ободрить:
– Тебе наверняка у нас понравится!
Вероника разглядывала картины ребят, вывешенные вдоль всего коридора и понимала, что она никогда не сможет сделать ничего подобного!
«Блин, что я наделала! Идиотка!» – подумала Ника и попробовала отставать от нового педагога.
Лариса шла чуть впереди нее грациозной, легкой походкой. Она обернулась к новенькой:
– Ну же, пойдем быстрее! Там нас ждет целый класс!
Ника мучительно улыбнулась и прибавила шагу.
Наконец они приблизились к аудитории, где ей предстояло заниматься с Ларисой Дмитриевной.
– Здесь наша студия, проходи!
«Я даже худшая идиотка, чем думала» – сказала про себя Вероника, войдя в студию и увидев двадцать пар любопытных глаз, с любопытством уставившихся на нее.
– Минуточку внимания, дорогие ребята! – сказала Лариса. – Это наша новенькая. Знакомьтесь: Вероника…
– Круглова, – добавила сама девочка, – фамилия моя Круглова.
– Вероника Круглова будет заниматься с нами! – улыбнулась Лариса. – Садись, вот твой мольберт и краски. У нас урок композиции. Рисуем сегодня наш город.
– Что? – не поняла Ника.
Кто-то прыснул со смеху. Лариса взглянула на насмешника весьма неласково.
– Сейчас поймешь! Мы рисуем город таким, каким его видим, любим, понимаем. Ты можешь выбрать любое место – улицу или дом, сквер, сад, которые тебе нравятся, которые тебе дороги. Главное – выразить себя. Свое настроение. Свое отношение к этому месту. Ну, пробуй!
Все склонились над своими работами, только одна Ника не знала, с чего начать. Она мучительно грызла карандаш, ведь прежде ей не приходилось заниматься подобным делом.
Лариса будто угадала смятение Ники. Подошла к ней. И тихонько, чтоб никто другой не услышал, сказала очень тепло и ласково:
– Не бойся! Я знаю, у тебя получится.
«Это конец!» – прошептала Ника. Но надо было что-то делать! И она провела первую линию на бумаге…
Лариса ходила между мольбертами, советовала, делала замечания, подсказывала что-то. Ника не рисовала, а следила за ней. Наконец Лариса снова подошла к девочке:
– Мне всегда вначале тоже бывает страшно: новая работа – это как будто надо нырнуть в холодную воду. Ты, главное, никогда не думай: получится не получится, понравится не понравится. Просто делай то, что хочешь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12