– Что с тобой? – спросила она.
– Не знаю, не знаю, – пробормотал он, – не поработал ли тут кто водяным паром. Лучше я возьму утром письмо в Институт и отдам на экспертизу.
Она со смехом потрепала его по волосам.
– Ах, какой негодник! Ты прекрасно знаешь, что я никогда так не поступлю. Все-то ты выдумываешь, чтобы только подольше помучить меня.
– Факт, – сказал он, улыбнулся и взял со стола в руки нож, – ну, сейчас поглядим, что там. – Он разрезал конверт.
Пока он читал, мать заглядывала ему через плечо. Официальная бумага содержала сообщение, что он назначен директором Института судебной медицины в Касселе.
– О-о, сынок! – воскликнула фрау Штурм. – Чудесно! Мои самые сердечные поздравления! – Она поцеловала его в щеку.
– Спасибо, мама, – сказал он сухо.
– Да ты, что же, совсем не рад? – спросила она удивленно. – Ведь ты получишь служебную квартиру! Все так великолепно складывается.
– Оно, конечно, так.
– Ты так долго ждал этого, Михаэль, и вдруг не радуешься такой новости! Нет, я на самом деле не могу тебя понять.
– Возможно, – произнес он задумчиво, – все оттого, что я слишком долго ждал.
Она наморщила лоб.
– Как это?
– Ну, ты же знаешь, когда очень долго ждешь, чтобы тебя покормили, аппетит пропадает.
– Ах, что за чепуха вдруг лезет тебе в голову! – Фрау Штурм пошла на кухню и принесла салатницу, доверху наполненную зелеными листьями салата.
– Мы всю жизнь жили вместе, мама, и всегда так хорошо понимали друг друга. Как же тебе не ясно, что расставание с тобой будет для меня очень тяжелым?
– Хотела бы тебе поверить! – Она отвернулась, чтобы он не увидел, как ее глаза наполнились слезами. – Но весьма сожалею, что не могу. Если бы это было так, ты бы не прилагал из года в год столько усилий, чтобы вырваться отсюда.
– Да, правда. – Он положил на тарелку салат. – Я и сам не знаю, что со мной творится. Верно, я долго мечтал только об одном – возглавить какой-нибудь Институт судебной медицины. – Он смотрел на нее так, как раньше, когда был маленьким и не знал, как поступить дальше, – тогда он бежал к ней за советом. – Но сейчас… сейчас мне этого больше не хочется.
Как ей хотелось воскликнуть: «Тогда оставайся, Михаэль! Не уезжай! Живи со мной!»
Но она сдержала эмоции. Ее сын – взрослый мужчина. Она не может приковать его к себе на вечные времена. Да и не хочет, она желает ему счастья. А ее мальчик не будет счастлив, если она будет мешать его карьере, если он останется здесь у нее под боком, будет вечным ассистентом и маменькиным сынком.
И все же! Как бы ей хотелось пожить с ним вместе еще годик или два! И как мучила ее неуверенность в том, что он будет счастлив с Евой.
Михаэль внимательно наблюдал за ней.
– Ты ничего не хочешь мне сказать, мама?
Она машинально наложила себе на тарелку гору салата.
– Я думаю.
– И к какому выводу ты приходишь?
– Что в таком деле тебе все надо решать самому.
– Ах, мама! – с жестом сдерживаемого раздражения он положил на стол вилку. – Я и сам это знаю. Я вовсе не жду, что ты примешь решение за меня. Но мне нужен кто-то, с кем бы я мог поговорить о своих проблемах.
– У тебя есть Ева.
– Она не может быть объективной, мама, и уж тем более в таких делах. Это касается ее лично.
Тут мать иронически улыбнулась.
– А я тебе больше уже не подхожу?
Он через стол схватил ее за руку.
– Не отмалчивайся, – попросил он, – скажи мне честно, что ты думаешь об этом предложении.
Она не смогла выдержать его умоляющего взгляда.
– Ну, поскольку мне трудно предположить, что должность руководителя Института судебной медицины вдруг перестала тебя привлекать… – Она сделала маленькую паузу.
– Ты права, – немедленно откликнулся он.
– …тогда, значит, тебя пугает брак с Евой, – продолжила она, – может, ты больше не уверен в том, что действительно любишь ее.
– Откуда ты это знаешь? – спросил он, как громом пораженный.
Она ответила с иронической улыбкой.
– Может, и у меня тоже есть дар криминалиста! Да нет, шутки в сторону, я просто догадалась. Это не так сложно. Мне ведь известно, как часто вы ссоритесь. Но раньше ты не относился к этому серьезно.
– Да, – сказал он, – я все время думал, что причина ссор кроется в самых различных обстоятельствах. Но сейчас я все чаще задаю себе вопрос – прекратятся ли эти стычки, после того как мы поженимся, или, может, со временем все будет еще хуже?
– Да, мой дорогой мальчик, это вопросы, на которые я при всем желании не могу ответить.
Он глубоко вздохнул.
– Конечно, нет. Глупо с моей стороны вообще приставать к тебе с этим. Я сам не знаю, что со мной. – Он съел несколько листиков салата.
– Если ты не уверен до конца, хочешь ли ты жениться на Еве, – сказала мать, не глядя на него, – тогда объяснись с ней и не заставляй ее ждать. Ты должен – и, возможно, твое назначение в Кассель хороший предлог для этого – честно все ей сказать и расторгнуть вашу помолвку.
– Я не могу так с ней поступить, – воскликнул он в ужасе при одном только представлении, что тогда его ждет.
– В Кассель тебе надо ехать в любом случае, – посоветовала она, – это продвижение по службе, от которого ты не можешь отказываться. Но это вовсе не означает, что ты обязательно должен жениться на Еве. Если не хочешь окончательно порывать с ней, предложи ей еще немного подождать, пока ты там не устроишься, тем самым вы получите возможность расстаться друг с другом и еще раз проверить ваши чувства.
– А ты, значит, не поедешь со мной, мама?
– Конечно, нет, – решительно заявила фрау Штурм, – даже если у вас с Евой ничего не выйдет, тебе пора уже обзаводиться семьей, своим домом. Такова жизнь. Нет, я в любом случае останусь здесь, меня ты с места не сдвинешь, если даже расстанешься с Евой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58