Здесь были кружевные лифчики и трусики, шелковые чулки и черный пояс с резинками, от одного взгляда на который она почувствовала себя сексуально привлекательной.
На следующее утро Спенс снова наблюдал за тем, как Мег одевалась. На сей раз это длилось дольше, потому что она видела восхищенный взгляд Спенса и давала возможность ему насладиться зрелищем, тем более что нежный шелк белья приятно и возбуждающе ласкал ей кожу.
В это утро Спенс не пытался, как в прошлый раз, задержать ее, чему Мег удивилась.
– Разве ты не собираешься снова завлечь меня в постель? – спросила она, когда оделась и была готова уйти. Мег понимала, что не может остаться, однако она этого хотела и, что еще более важно, хотела, чтобы он удержал ее дома.
Спенс хитро улыбнулся:
– Нет.
– Ты хочешь сказать, что медовый месяц закончился?
– Просто мне нравится мысль, что я буду ходить весь день и думать о тебе, вспоминать, как ты выглядела утром, и предвкушать то, что мы с тобой будем делать вечером. Думать о том, что мы ходим по городу порознь и ждем, когда снова будем вместе.
Спенс притянул ее к себе и поцеловал таким долгим и крепким поцелуем, что у Мег возникло сомнение, удастся ли ей вообще уйти из комнаты. Однако Спенс все-таки отпустил ее, и она встала, чувствуя, как под ней подламываются ноги.
– Удовольствие откладывается до вечера, – сказал он.
Он был с ней весь день. Мег чувствовала его присутствие, пока ходила по офисам «ХЖ», обсуждая макеты и подписи к фотографиям. Чувствовала, как белье, которое купил Спенс, ласкает ее кожу, как ласкали бы его руки.
Покончив с журнальными делами, Мег отправилась на свою последнюю встречу. Спенс продолжал оставаться с ней, но на сей раз все было несколько иначе. Она не сказала Спенсу об этом деле и чувствовала себя виноватой. Но Мег не знала, как бы смогла объяснить ему, что собирается посетить офис журнала, где когда-то работала, чтобы найти фото человека, с которым Меррит разговаривал в Саут-Бич в тот памятный вечер. Нет, она вовсе не считала, что Спенс как-то замешан в деле, с которым связан Меррит. Этого не может быть, с уверенностью сказала она себе.
Шел шестой час, когда Мег добралась до своей прежней работы. Встречу устроил ей Кевин – фотограф, под началом которого она когда-то работала.
– Руководство не очень жалует своих бывших сотрудников, особенно тех, кто выполняет задания других журналов. И уж конечно, оно против того, чтобы эти сотрудники рылись в архивах и папках. Я сейчас собираюсь покинуть офис и запереть дверь. Если тебя здесь застукают, я заявлю, что не видел тебя пять лет. И уж конечно, не признаюсь, что пустил тебя сюда. Понимаешь, я рискую жизнью, чтобы заполучить хороший снимок, однако не стану рисковать работой из-за того, что было раньше. Тем более что ты была дьявольски неприступна, и в общем-то все было абсолютно невинно. Справедливо?
– Справедливо, – согласилась Мег, хотя ей стало несколько не по себе. – И спасибо.
Она работала быстро, просматривая папку за папкой. Всякий раз, когда в коридоре раздавались шаги, Мег сжималась и замирала, после чего возобновляла работу в еще более энергичном темпе. Был момент, когда дверь открылась, и у Мег оборвалось сердце, однако оказалось, что это всего лишь уборщица, которая вытряхнула мусор из корзинок и ушла, даже не взглянув на Мег. К шести часам двадцати минутам она уже просмотрела почти все папки за тот год и, можно сказать, потеряла надежду найти искомое. Хэнк Шоу был прав. Вероятно, прав был и Спенс. В тот вечер в Саут-Бич Меррита не было.
Мысль о Спенсе пробудила в ней чувство вины. И вообще это глупо. Что она выискивает в этом пыль ном офисе, когда уже вполне могла бы быть в отеле со Спенсом? Мег сменила положение на стуле и почувствовала, как пояс с резинками трется о её бедро. Должно быть, она сходит с ума.
Мег взяла оставшиеся папки. Если она ничего сейчас не найдет, то бросит bce к черту и отправится в отель, к Спенсу.
Она открыла папку и стала быстро ее пролистывать. Вскоре один из снимков заставил ее насторожиться. На нем было рябое лицо с узкими как щелки глазами. Рот был похож на пасть животного. Это было поистине ужасное и совершенно незабываемое лицо. Поэтому оно и показалось Мег знакомым в ту ночь. Не приходилось сомневаться: этот человек делал все возможное, чтобы в мире осталось как можно меньше его фотографий. Кевин рисковал жизнью, когда делал этот снимок. Однако журнал эту фотографию так и не использовал – настоял редактор, поскольку не было убедительных доказательств, что этот человек один из руководителей картеля по сбыту наркотиков.
– Но всем известно, что так и есть! – в отчаянии воскликнул тогда Кевин.
– Это может быть всем известно, – возразил редактор, – но мы не можем этого доказать.
Мег вернула фотографию и папку на место. Она не знала, что это может означать, однако была уверена: за этим все же что-то скрывается.
* * *
Спенс ожидал в номере отеля возвращения Мег. Свежие розы, вино и выражение его лица, когда Мег появилась на пороге, произвели сильное впечатление на нее, и ей вдруг захотелось забыть все, о чем думала в течение последнего часа. Однако она знала, что не сможет это забыть.
Должно быть, лицо Мег выдало ее мысли, потому что Спенс остановился на полпути, опустил руки (он собирался ее обнять) и спросил, что случилось. Она помнила предупреждение Хэнка Шоу – никому об этом не говорить. И в особенности Спенсеру. Но она не знала, можно ли доверять Хэнку Шоу, как не знала, могла ли она доверять Спенсу.
Мег села на один из двухместных диванчиков, стоящих перед окном с видом на Центральный парк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89