Помолчав немного, он осторожно, словно боясь, что она сразу же, не дослушав, не согласится, продолжил:
– Он предложил нам некоторое время пожить у них в деревне – чтобы освоиться и, может быть, кое-чему научиться, прежде чем уходить дальше от города.
Арабелла молча разглядывала подарок – кажется, это был маленький крокодил. Перебирая пальцами гладкие, отполированные частыми прикосновениями к ним бусины, она уже решила делать все так, как скажет Дэн. Или как скажет носильщик, или проводник – кто угодно! Она будет смиренной и послушной, она затем и приехала сюда, чтобы дать отдохнуть своему запутавшемуся «я», научиться двигаться «вслед за кем-то». А для этого надо поскорее выбраться из отеля, уютного гнездышка цивилизации, услужливо превращающего «черную Африку» в сказочный рай.
– Я согласна, Дэн. Только давай сначала позавтракаем.
«А зной? Как ты справишься с испариной, с пылью на веках?» – едко спросил ее голос, сидящий где-то внутри, когда она встала и, выйдя из тени, чуть не отпрянула назад, столкнувшись с палящей стеной яркого света. Но таинственная Африка уже раздразнила ее фантазию. Не задумываясь о последствиях, Арабелла приняла вызов.
Надкусывая один экзотический плод за другим, она уже была одержима веселым нетерпением – скорее, скорее в настоящую африканскую деревню! Жить в маленькой глиняной хижине, покрытой соломой, ходить босиком, прислушиваться к голосам ночного леса и любить под ропот там-тама. Но Дэн рассудительно охладил ее пыл: отправляться куда-то в такую жару просто немыслимо. Они вернулись в номер.
Огромный оранжевый шар, напоровшись на острые листья пальм, замер над самым горизонтом. Арабелла проснулась и, не одеваясь, подошла к стеклянной стене. Положив на нее ладони, она замерла, любуясь невероятным закатом.
…Для нее это путешествие началось еще в Лондоне. Дэн долго водил ее мимо витрин, заполненных непонятными, но притягивающими внимание предметами, и тогда она поняла, как много в этом спокойном и респектабельном городе начинается дорог – в дальние страны, полные тайн и опасностей.
Покупки, которые делал Дэн, иногда были похожи на вещицы из кабинета алхимика. Когда он, выйдя из очередной «кладовой чудес», как называла Арабелла места, завсегдатаями которых они стали в последние несколько дней, повесил ей на шею небольшой замшевый мешочек, она спросила:
– Что на этот раз? Талисман? Змеиный зуб? Подарок на счастье?
– Ни то ни другое, – улыбнулся он. – Здесь черный змеиный камень и маленький скальпель. А мы добавим туда пластырь и бутылочку со спиртом. Если вас, дорогая, не дай Бог, укусит змея, осторожно разрежьте кожу в месте укуса и к разрезу приложите камень, закрепив его пластырем. – Порывшись в кармане, Дэн достал прилагавшуюся к мешочку инструкцию. – Через два часа можете снять его с раны, снизу камень будет серовато-белым. Промойте его в теплой воде, потом положите на десять-двенадцать часов в свежее молоко. Затем все еще раз повторите. Камень вновь станет черным. Пусть он как следует высохнет, и им снова можно пользоваться.
Он начал рассказывать истории о том, как «черный камень Африки» спасал жизнь людям, которые отваживались путешествовать по «ньика».
– А что такое «ньика»? – спросила Арабелла, разглядывая маленький, но тяжелый камень, извлеченный из мешочка.
– Представь себе ровную, как стол, пустыню, поросшую колючим, а иногда и ядовитым кустарником и кишащую всевозможными змеями – от живущих на акациях и мимозах бумслангов до самой большой и коварной африканской змеи, черной мамбы. Большую часть года ньика выжжена, она серо-бурого цвета и на первый взгляд мертва. В сухой сезон здесь стоит страшная жара, воды мало, и обычно она непригодна для питья – соленая или грязная. Редко встретишь чистый источник или реку, в которой вода есть круглый год. Ньика враждебна к человеку, но для того, кто любит одиночество…
– О, это для меня! – перебила его Арабелла, пряча черный камень обратно.
– … Для того, кто любит одиночество и глушь, – продолжил Дэн, серьезно посмотрев ей в глаза, – нет ничего прекрасней этого дикого края. Мой отец успел побывать и там. Он рассказывал, как, сидя в тени акаций, наблюдал за слонами, выкапывающими в песке ямы, чтобы найти воду, в лунную ночь слушал незнакомые и тревожные звуки и поднимался на скалистые холмы, где единственными его собеседниками были птицы и ветер…
– Твой отец, наверное, умел рассказывать.
– Да, – почему-то замялся Дэн, – он много рассказывал маме… и мне тоже. Но, если честно, я больше читал, чем слушал. Мама ужасно боялась, что рассказы отца очаруют меня и я пойду по его стопам. Худшего она и представить себе не могла. А когда отца не стало, она спрятала от меня его письма и все остальное, что могло бы напомнить о его путешествиях…
Дэн замолчал. Почувствовав, что ему больно вспоминать, Арабелла решила отвлечь его – она знала, что рассказывая об Африке, Дэн способен увлечься так, словно они уже перенеслись в другую часть земли и бредут по этой самой ньике.
– Вчера ты обещал, что я увижу, как цветет баобаб. А теперь я узнаю, что там одни колючки и змеи!
– Ну что ты! – Дэн рассмеялся. – Мы не поедем в ньику. Мы будем в северной Кении. Там все иначе – саванна и тропический лес. А в ньике, представляешь, даже в короткие сезоны дождей стоит нестерпимый зной. Но когда высохшие песчаные русла на короткое время превращаются в бурные потоки, уносящие с собой деревья, мертвых животных и глину, вся ньика покрывается зеленой листвой и пестрыми цветами.
…Наблюдая за тем, как стремительно падает солнце, Арабелла вспоминала этот разговор и то, как всего лишь день назад они бродили по Лондону, запасаясь специальной экипировкой, которую придумали европейцы, мечтающие покорить неприступную Африку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73