Любовь, семья – это все для других, а у нее, Джуди, нет больше сил. Пустота, пустота, блаженная гулкая пустота внутри. Не надо заполнять ее новой болью. И даже новой радостью – не надо.Если чем и заполнять, так только тем, что несет в себе покой, а если и будоражит, то лишь воображение. Можно мечтать, упиваться прекрасными стихами и покрывать белые листы все новыми рисунками… Графика оказалась ближе Джуди, она редко бралась за краски – для этого необходим был какой-то особый настрой, и чаще всего Джуди оставалась недовольна тем, что получалось, бросая большинство работ недописанными. Она почему-то скрывала свои занятия от Эмили, а та не допытывалась, чем Джуди так подолгу бывает занята в своей комнате, но догадки строила самые разные.Одно Эмили знала наверняка: Джуди больше не плачет о своей горькой судьбе. Да, она несчастлива, но не плачет. И очень нуждается в любви, в чьей-нибудь, хотя бы ее, Эмили, любви и понимании. Эмили тоже нуждалась в любви, и поэтому, думала она, они нужны друг другу. Ей не хотелось отпускать Джуди от себя, она мечтала, что именно Джуди будет держать ее за руку, помогая отходить из этого мира, а потом стоять в шляпке с вуалью, прикрывающей полные слез глаза, и слушать напутственную речь священника. Поэтому она так настойчиво вспоминала Фрэнка. Конечно, ею двигал старческий эгоизм, но не только он: она искренне считала, что Джуди и Фрэнк могли бы стать прекрасной парой, – наверное, потому, что Эмили любила обоих и хотела, чтобы каждый из них был счастлив.Самый короткий месяц в году приближался к концу. Работа над книгой была завершена, и в жизни обеих женщин образовалась какая-то дыра. Они не говорили об этом вслух, но с грустью ощущали одно и то же. И тут издатель, которому очень понравились переводы, сделал новое предложение: продвинуться еще дальше в глубь веков, взявшись за средневековых авторов. «Трубадуры! – восклицала Эмили в сильнейшем волнении. – Франсуа Вийон! Джуди, да вы понимаете, что это такое?!» Джуди понимала: новая работа сулит богатую пищу для захватывающих фантазий, для вариаций «на тему» на еще не заполненных белых листах…Фрэнк звонил редко. Рождество прошло без него, потому что у него была «срочная работа», а потом он жаловался на непрерывные простуды с высокой температурой… Эмили не очень-то верила этим отговоркам, а предположение, что у Фрэнка новый роман тоже не радовало ее, так как вовсе не соответствовало ее планам.…И вдруг, когда работа над переводами средневековых авторов была в разгаре, он позвонил и объявил, что собирается приехать. Узнав об этом, Джуди не сумела скрыть замешательство.– Кажется, вы боитесь моего зятя? – спросила Эмили.А Джуди и сама не понимала, отчего так боится встречи с этим человеком. Неужели она боится, что он узнает ее? Но тот вечер был так давно, и воспоминания о нем уже не вызывают в ней прежнего чувства стыда. Или она опасается, что поддастся его мужскому обаянию и… Что «и»? Она не может полюбить, не может! Так что же тогда? Страх пораниться, обжечься о чью-то насмешку, непонимание, получить удар в самое уязвимое место – ведь не всегда люди причиняют боль нарочно, иногда они даже не понимают, что наделали одним неосторожным словом, о котором сами тотчас забыли… Но в любом случае имя «Фрэнк» было связано для Джуди с предчувствием опасности. Фрэнк мог стать причиной каких-то перемен в ее жизни, она это чувствовала. Но она не хотела больше никаких перемен, она вообще не хотела, чтобы в ее жизни что-то происходило. Покой – это все, что ей нужно теперь. «Оставьте меня в покое!» – хотелось ей крикнуть маме и Джулии во время недолгого пребывания в Цинциннати. «Оставьте меня в покое!» – хотелось ей крикнуть всему миру, которому, между тем, не было до нее никакого дела…Эмили вовсе не хотела ставить ее в неловкое положение, напротив, она опасалась, что какая-нибудь мелочь может перечеркнуть ее надежду на то, что эти два человека найдут друг друга. А они должны найти друг друга. С ее помощью, но… сами. Такую парадоксальную задачу поставила перед собой Эмили.– Джуди, я вижу, вы не в большом восторге от того, что вам придется встретиться с Фрэнком, – так начала Эмили партию, в которой подыграть ей должна была сама судьба. Джуди неопределенно пожала плечами, но уверять в обратном не стала. – Мне не хотелось бы доставлять вам хоть какое-то неудобство. Поэтому у меня возникла идея… Что, если я дам вам отпуск, недельки на две-три? Это, я думаю, вам совсем не помешает.– Вам виднее, – Джуди снова пожала плечами. – Если будет во мне необходимость, то я приеду.– Нет, вы не совсем правильно меня поняли. Да я еще и не сказала всего.Джуди насторожилась. Уж не хочет ли она отправить ее…– Я хотела бы попросить вас съездить…– Нет! – невольно вскрикнула Джуди.– …во Францию, – договорила Эмили. – А вы что подумали?– Куда, миссис Краун? – изумилась Джуди, решив, что ослышалась.– Во Францию, дорогая! А если точнее – в Прованс.– Но… зачем?– Как зачем? Я думала, что, как только вы услышите, то сразу поймете. Нам нужен материал, Джуди, есть кое-какие вопросы, которые можно прояснить лишь там… К тому же, я там была и мне до сих пор памятны мои ощущения. Неплохо бы напитаться тем духом и вам. Кроме того, я просто хочу сделать вам такой подарок, ведь вы сами говорили, что мечтаете путешествовать?Джуди никак не могла поверить в то, что Эмили говорит серьезно.– А лучшего места для того, чтобы совместить все сразу, не найти. Работа, отдых, впечатления! Ну, вы согласны?– И вы еще спрашиваете? – Покраснев, Джуди засмеялась. – Это поистине королевский подарок!
– Что же было дальше? – Рэй держал руки Норы в своих и заглядывал в ее сухие воспаленные глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82