– Вы ведь придумаете что-нибудь, мадемуазель? Не оборачиваясь, я бросила в ответ:
– Да, да. Обязательно придумаю.
Войдя в свою комнату, первым делом я хотела побыстрее проверить ящик моего стола, куда я положила деньги, и, когда я открыла его, мои опасения, что Сент-Клер взял их, пока я находилась у Старой Мадам, рассеялись. Пока они были на месте, но я поняла, что рано или поздно Сент-Клер явится и потребует их. "Я должна спрятать их от него", – сказала я себе. Не потому, что я боялась. Мне гарантией служило – при этой мысли я усмехнулась – присутствие Крэма и его дочери. Стоило мне только крикнуть, и планы Сент-Клера развеются в пыль. Не потому, что я боялась за деньги, я должна их спрятать. От этих денег сейчас зависело все будущее Сент-Клера. Если Хиббард не получит их, я не сомневалась в том, что он тут же разнесет по городу свои страшные подозрения, чтобы наказать того, кто не вернул ему долг; я почти видела в красках последствия этого жуткого обвинения… этот Крэм, багровый и близкий к апоплексическому удару от того, что его втянули в такую историю… его безмозглая дочка отшатывается от того самого мужчины, которого мечтала заполучить, и оба оставляют в покое то место, которым так хотели завладеть; оставляют его, а вместе с ними и Сент-Клера, – оставляют его нам с Дэвидом и Рупертом.
"Но я не должна стоять куклой, – напомнила я себе, – стоять и представлять себе желанные картины. Я должна все подготовить для того, что собиралась делать". Тихонько я разбудила Тиб, дремавшую на койке у кроватки Дэвида, и, когда она проснулась настолько, что могла соображать, сказала, что мне надо уйти на какое-то время и чтобы она последила за детьми.
Она, как всегда, послушно кивнула и снова легла, и через секунду я поняла по ее ровному дыханию, что она опять заснула. Затем, двигаясь как можно тише, я достала из шкафа свой черный плащ и, поглядывая на яростную бурю за окном, укуталась в него. Потом, спрятав под плащом пакет с деньгами, бесшумно, как приведение, прошла через зал к заднему крыльцу и спустилась по ступенькам, ведущим в сад.
Гроза бушевала, но меня это не могло остановить; наоборот, порывы ветра и яростный ливень словно наполняли меня своей бешеной силой. Мысль о том, что Сент-Клер обнаружит мое отсутствие, что я не успею положить деньги в Дэриенский банк, пугала меня гораздо больше, чем ночная гроза.
Я бежала по узкой вьющейся тропинке, которая сначала вела к негритянским хижинам, а затем сворачивала в сторону Черного Берега, где жил Руа, к которому я и направлялась. Руа оседлает Сан-Фуа и отвезет меня на берег реки, а когда на рассвете заработает перевоз Джо, я переберусь на ту сторону и в девять часов, когда открываются банки в Дэриене, смогу положить в него деньги. Только тогда я буду в безопасности.
Пробираясь к Черному Берегу, я вспомнила рассказы о привидении, но меня это не пугало. Это все суеверные сказки. Наверняка, заметив мою фигуру, бродящую по полю в грозовую ночь, завтра же негры разнесут весть о том, что призрак теперь разгуливает совсем открыто. И эта история окажется такой же правдивой, как и все предыдущие, которые они нашептывали друг другу. Так что, дойдя до леса, я не умирала от страха, хотя и вздрагивала при виде корявых сучьев, которые ветер сбивал на землю, а когда переходила по шаткому мостику через ручей, думала, что вот сейчас увижу громадные чешуйчатые хвосты и злобно горящие глаза аллигаторов на берегу. Но я не видела ничего, кроме ночной тьмы.
На другом берегу ручья я совсем осмелела. Еще немного, и я увижу его домик. Через пять минут он возник в ночи пятном, еще более черным, чем сама ночь. И наконец – а я так была измотана ветром и дождем, что была на пределе человеческих сил я подбежала к двери и, толкнув ее, обнаружила, что она не заперта. Держась за стену, чтобы не упасть без сил, я стала подниматься по узким ступенькам к следующей двери, и тут раздался глухой звук шагов надо мной, и дверь отворилась.
– Кто здесь? – послышался резкий голос Руа.
– Руа, это я, Эстер, – отозвалась я.
– Эстер, – его голос был полон изумления, затем вдруг стал опять настороженным, – Что случилось? Сент что-нибудь…
Его теплая рука нашла в темноте мою, и он втянул меня в комнату, в которой было темно и лишь горели поленья в камине. Руа поспешил к нему, подбросил в самую середину еще одно толстое полено и раздул пламя посильнее.
– Иди сюда, Эстер. Поближе к огню. А пока я одеваюсь, рассказывай.
Стоя возле огня, глядя на полыхающие дрова, я поведала ему обо всем, что произошло за эти два дня с тех пор, как мы расстались на пристани Дэриена, и, рассказывая, сама удивлялась, что прошло всего лишь двое суток. Руа оделся в темном углу, где стояла его кровать и куда свет от камина не доставал, затем подошел к камину и, облокотившись на него, выслушал меня до конца. При свете я заметила, что он смотрел на меня чуть насмешливо и вызывающе. И в конце, когда я вынула из-под плаща пакет с деньгами и сказала ему, что они не должны попасть в руки Сент-Клера, он удивленно поднял брови.
– Понятно, – сказал он, и сначала меня обманула мягкая задумчивость его голоса. – Если Сент не уплатит в срок, Хиббард упрячет его за решетку.
– Да, – заверила я его, – продажа Семи Очагов провалится.
Он смотрел на меня при свете от камина и вдруг засмеялся. Это был тихий смех, но какой-то отталкивающий, будто с этим смехом он выплеснул на меня всю горечь и досаду.
– Гореть твоей душе в аду, Эстер, – проговорил он спокойно, и в голосе его было больше презрения, чем гнева, – за то, что ты такая алчная стерва. – Он снова рассмеялся. – Почему же ты не пойдешь до конца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96