– Тогда, – выдержав многозначительную паузу, чтобы смысл моих слов был сразу ясен, – тогда Семь Очагов станут принадлежать Руперту.
Удивление вспыхнуло в его глазах, но тут же было погашено.
– Понимаю, – мягко произнес он. – Понимаю. На это вы и рассчитываете? Что он не вернет долг?
– Разве это не лучший выход для Руперта и для Семи Очагов?
Он смотрел в стакан, затем поднял глаза на меня:
– Да, – медленно проговорил он. – Вы правы. Я так боялся, что Семь Очагов пойдут, как и состояние Лорели, на оплату его карточных долгов! Я знаю, как ее всегда мучила эта мысль. – Он помолчал и затем заговорил снова бесстрастным голосом: – И все же, прежде чем пойти на этот шаг, вам надо многое предусмотреть. Во-первых, эта ссуда значительно опустошит ваш счет в банке. У вас может не хватить средств на финансирование работ на плантации в следующем году – я исхожу из той суммы, какая была затрачена вами в этом сезоне. Вы подумали об этом, миссис Ле Гранд?
– Да, сэр. Я надеюсь, что урожай риса и хлопка принесет достаточный доход.
– Понятно. – Он снова задумался. – Но на это нельзя рассчитывать наверняка. Ваш рис и хлопок удачно взошли, но год может выдаться неурожайным. Особенно с рисом. Морской прилив, буря – и ваш рис погиб. Об этом вы подумали?
– Не могу даже представить себе такого, – откровенно призналась я. – Этого просто не должно произойти.
– И все же такое может случиться – как случалось много раз. Природа, к сожалению, не считается с нашими маленькими планами.
– Тогда, – мой голос прозвучал излишне вызывающе, но картины, нарисованные им, напугали меня, – тогда я продам лес на левом краю. Это прекрасный лес.
Он секунду смотрел на меня, потом покачал головой с насмешливой растерянностью:
– Юрист не должен удивляться ничему, – улыбка смягчила язвительный тон. – Но меня всегда поражает, какой расчетливый ум часто таится в головках хорошеньких женщин. Да, – заговорил он опять серьезно, – вы можете продать лес. Сейчас большой спрос на него – вот на прошлой неделе к нам зашел некий мистер Крэм с целью разузнать о заказах на лесоматериалы, с какой целью, мне неизвестно, так как мы предпочитаем не иметь дела с такими клиентами. – Он задумался. – Странно, почему же ваш – э-э муж, если он так нуждается в деньгах, не подумал об этом лесе?
Я хотела сказать, что Сент-Клер. вероятно, и в глаза не видел этого леса, что его знания о своем поместье ограничиваются лишь дорожкой, ведущей на пристань, но тут он снова заговорил:
– Так чего же вы хотите от меня в связи с этим – э-э – планом, миссис Ле Гранд?
– Вашего одобрения.
– Я одобряю его – более того, я знаю, что Лорели Ле Гранд желала этого, не скрою от вас, что у нее было такое же намерение, но она не смогла убедить мужа пойти на это… – Он замолк и бросил на меня задумчивый взгляд. – Не представляю, каким образом вам удалось добиться его согласия, миссис Ле Гранд.
Но я не собиралась раскрывать Стивену Перселлу (и никому другому) отвратительную тайну, которая помогла мне в этом, и, очевидно, по выражению моего лица или по поведению он догадался об этом, так как заговорил о другом.
– Может быть, – сказал он, – именно потому Лорели Ле Гранд решила передать все свои дела в ваши руки, что предвидела, что у вас хватит сил сделать то, что ей не удалось. И это справедливое решение. Сент-Клер безжалостно обирал бедную женщину – и лишил ее не только ее материального имущества, но и более важных вещей – любви ее ребенка и самоуважения. Да, это справедливо, что Семь Очагов будут сохранены для ее сына.
– Значит, мы с мистером Ле Грандом можем на следующей неделе явиться в вашу контору, чтобы заключить соглашение, сэр?
– В любой день, мадам.
Некоторое время мы сидели молча, затем он вдруг отбросил свой деловой тон и поднялся с учтивой границей южного джентльмена.
– Но хватит о делах, миссис Ле Гранд, позвольте налить вам вина. – Он подал мне стакан со старомодным поклоном. – Скажите, мадам, как ведут себя освобожденные негры? Я только и слышу сплошные жалобы на них.
Пока мы пили вино, я рассказывала ему, как Шем держит моих работников в руках, несмотря на северную пропаганду; а тем временем опустилась ночь, крещендо лягушачьего оркестра перешло в какую-то сумасшедшую симфонию, а из окна нам хорошо был виден трепетный танец мотыльков над цветущим садом.
Внизу, у лестницы, я передала ему зажженную свечу и пожелала спокойной ночи. Но он не сразу стал подниматься наверх. Он стоял на нижней ступеньке и смотрел на меня, и я заметила, что его лицо, которое во время нашей беседы светилось дружелюбием и мягкостью, снова стало серьезным.
– Я чувствую себя обязанным, миссис Ле Гранд, сказать вам еще одну вещь. – Его испытующий взгляд был устремлен на меня, а рукой он приглаживал седую копну волос. – Это касается вашего мужа.
Я смотрела на него в ожидании. Он ударил ладонью по перилам:
– Вот что. Вы представляете, что за характер у вашего – э-э – мужа?
– Думаю, что да, сэр.
– Вы знаете его с той стороны, с какой он известен мне? Знаете, что он никогда не уступает? Что добивается того, чего хочет, всеми правдами и неправдами? – Он улыбнулся и развел руками. – Видите ли, меня удивляет его готовность заложить Семь Очагов за состояние своего сына? Это на него не похоже.
Я медленно проговорила:
– Он потому это делает, сэр, – я не смогла сдержать неумолимого тона, – что не способен обеспечить себя сам.
Секунду он смотрел на меня задумчиво, полуулыбаясь, полусерьезно:
– Не очень приятная миссия – предупреждать женщину о ее муже…
– В этом нет необходимости, сэр, – заверила я его.
Он все же не двинулся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96