Затем его шепот раздался у самого моего уха:
– Я так долго ждал вас.
Его голос снова рассердил меня. Такая любовь не входила в мои планы – я должна довести это до его сознания.
– Ни за что не забуду, – проговорила я и не узнала своего голоса, так холодно и с такой ненавистью он прозвучал, – что, как только я оказалась у вас в гостях, вы не преминули воспользоваться этим.
– Потому что я вас поцеловал?
– Да.
Он промолчал, и мы двинулись под дождем. Когда он наконец заговорил, его голос был таким же холодным и враждебным, как мой:
– Значит, вы "добропорядочная" леди – а, Эстер?
Я смотрела сквозь дождь, пытаясь разглядеть впереди, скоро ли та поляна, где он должен оставить меня. Он заговорил снова, на этот раз спокойно:
– Теперь мне кажется, что вы мне совсем не нравитесь, Эстер, раз видите злой умысел там, где его нет.
– Приехали, – едва смогла выговорить я, так как поняла, что не хочу ничего, кроме как вернуться в его объятия, к его губам.
Он остановил Сан-Фуа, и я соскользнула на землю, затем повернулась и посмотрела ему в лицо.
– Нравлюсь я вам или нет, – бросила я ему, – мне совершенно неважно. Но запомните раз и навсегда: я приличная девушка.
Он рассмеялся мне в глаза:
– Ну и упивайтесь своими приличиями, Эстер, – хотя, говорят, в любви от них мало радости. И насколько я помню, Эстер, я сказал, что вы мне не нравитесь, но не сказал, что не люблю. А я люблю вас – такой, какая вы есть!
Прежде чем я что-то сообразила, он развернул Сан-Фуа и галопом помчался в сторону леса. А я, кутаясь в шаль, стала пробираться сквозь дождь и грязь к Семи Очагам.
Глава VII
Когда я входила в дом через черный ход, то услышала, что хлопнула парадная дверь. Заглянув в темноту зала, я увидела, что по лестнице поднимается Сент-Клер. Наконец-то он приехал. Решив не откладывать разговора с ним, я направилась на кухню. Пусть доберется до своей башни, я последую туда за ним с бутылкой, которая скорее расположит его ко мне.
Пройдя через заднее крыльцо, куда дождь заносился порывами ветра, я очутилась на кухне. Вин, который и привез Сент-Клера из Дэриена, стоял у камина, согревая руки. Около него увивались Маум Люси и Марго и, широко раскрыв глаза, внимали его шепоту.
При моем появлении Вин поспешно переменил тему и стал рассказывать о своей опасной поездке по Проливу.
– Вода так и бурлит, – говорил он. – К ночи лодка может потонуть.
Я видела, что он притворяется, и не дала себя провести.
– Поэтому вы и выглядите так, будто встретили привидение? – резко спросила я.
Нахальные глазки Марго вспыхнули, а Маум Люси недовольно поджала губы. Она проговорила развязным тоном:
– А мы как раз и говорили о привидении.
– Что, снова женщина в белом?
Маум Люси медленно произнесла:
– Прошлой ночью она появилась снова.
– И, конечно, бродила по трясине Мэри-де-Вандер?
– Да, мэм.
Я рассмеялась – но тут же остановилась и велела Вину принести из подвала бренди.
– А потом переоденься во что-нибудь сухое, иначе это именно твое привидение будет бродить по Мэри-де-Вандер.
Я сидела у камина в ожидании бренди, пока Марго сновала из кухни в столовую, накрывая ужин. Глаза ее злобно светились, как тлеющие угольки, и во всех ее движениях сквозило недовольство. А Маум Люси продолжала торчать у печи, неподвижно глядя на огонь, забыв об ужине.
Я упрекнула ее:
– Хватит мечтать о привидениях, займись ужином. Неужели ты не понимаешь, что никаких привидений не существует?
Она стояла не шелохнувшись и проговорила нараспев:
– Человек видит то, что видят все. – Она произнесла это зловеще, словно заклинание.
– Неужели ты видела ее?
– Нет, мэм, – не в этот раз. Я ее видала – но не в этот раз.
– Тогда кто же ее увидел – и когда?
– Таун. Таун видела ее. Прошлой ночью ее посетил призрак – это была заколдованная женщина.
– Таун! – Я вспыхнула от гнева и почти прошипела имя этой бездельницы, которая не нашла занятия получше, чем болтать о привидениях и призраках. Когда буду говорить с Сент-Клером, решу вопрос с Таун раз и навсегда.
Я нашла его в башенной комнате уже переодетым в заплатанный халат, разбирающим какие-то бумаги, что лежали перед ним на карточном столике лицо его было еще холоднее, чем всегда, если только это возможно. Я прочитала заголовки бумаг: Жан Пуатье – Столовые Деликатесы; Николас – Марочные Вина. Я догадалась, что сегодня был день платежей.
Он даже не взглянул на меня, когда я вошла, так что я, не говоря ни слова, открыла бренди и налила ему. Он взял стакан и лениво отхлебнул из него, другой рукой продолжая разбирать счета. Наконец он поднял глаза:
– Вы что-то хотели?
– Да.
– Слушаю.
– Я договорилась в Дэриене о рабочих, они прибудут пятнадцатого января. У вас будут деньги к этому времени?
Его бледные глаза встретились с моими и пристально уставились на меня, но он так долго ничего не отвечал, что меня это начало раздражать.
– Вы понимаете, что мне надо знать это сейчас, – решительно сказала я. – Вам удалось договориться о деньгах?
Он вдруг поднялся и подошел к камину, но продолжал смотреть на меня. Я заметила, что зрачки его глаз, обычно скрытые веками, были бледно-серого цвета, окруженные черным ободком.
Он сказал, все так же тихо:
– Я же сказал, у меня есть деньги. Сколько понадобится?
Я все объяснила ему и не могла скрыть своего удовольствия от того, какую удачную сделку заключила с капитаном Пиком.
– Так что видите, – закончила я, – мне придется только содержать их, кормить и выделять деньги на мелкие расходы, которые потом будут вычтены из полного жалованья.
– Когда надо будет расплачиваться с ними?
– После продажи урожая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96