Не знаю. Не по себе.
И в стороне от нас две черные тени. Фоил лежит на траве, а Ортан
сидит и смотрит в даль, глядящую на него.
Она подошла и молча присела рядом. Фоил поднял голову, посмотрел -
Ортан не шевельнулся.
- Не думай об этом, Ортан, - сказала она. - Не мучай себя напрасно.
- Да, я знаю, как это больно. Когда ты вне своего мира, и душа
разорвана пополам: ты здесь, а все, что тебе нужно, где-то. Но это ведь
мой мир погиб, Ортан! Твой мир жив, а это значит, что у тебя есть
надежда...
Теперь он смотрит в глаза, и взгляд его тягостен мне и приятен...
- Иногда мне снится, - тихо сказала она, - что все, кого я любила,
живы, и я счастлива в этих снах. Но даже во сне я знаю, что это не так, и
ужасно боюсь проснуться. Боюсь - но все равно просыпаюсь. И, знаешь, я
радуюсь, что все уже случилось, что мне не придется заново переживать эту
боль. _Э_т_о_ уже случилось, Ортан. Ты _э_т_о_ уже пережил.
Теперь он взял ее руку в свои, и теплый поток уверенной силы...
- Отец так мечтал добраться до моря! Он дважды ходил за пределы Мира
- на Западную гряду, но в дневнике он все время писал о море. Какое оно,
Ортан?
- Разное, - ответил он наконец. - Синее или зеленое, а иногда черное.
И всегда опасное.
- Это ничего, - сказала она; мягкий и нежный был у нее голос, и глаза
полузакрыты. - В мире все опасно. А что за морем?
- Другая земля. Она больше и холоднее, чем наша; там много
чувствующих и мало разумных.
- Чему ты улыбаешься, Ортан?
- Мы можем не дожить до утра, леди Элура. Но знаешь, мне тоже вдруг
захотелось взглянуть, что за морем.

- Онои! - чуть слышно сказал кто-то, и холодок, рябивший поверхность
души, вдруг грянул ударом страха. Она вскочила на ноги. Нигде ничего не
видно, но звук... Странный, ни с чем не связанный звук, словно бы далеко,
но все ближе, ближе, по земле волокут что-то очень большое.
- Онои, - прошептала она, словно в этом слове было спасение, и Ортан
быстро взглянул на нее. Он уже тоже был на ногах - неуловимое глазом
движение - и с тревогой ловил наползающий гул. Но теперь он взглянул на
Элуру, и в глазах его больше нет тревоги. Он спокойно кивнул - и все
сделалось как-то сразу.
Фоил оказался возле Илейны, осторожно ткнул ее мордой в лицо, она
вскрикнула, села, вскочила. Фоил повернулся, предлагая садиться.
- Садись! - пронзительно закричала Элура. - Илейна! Быстро!
Норт уже рядом с Илейной. Он почти закинул ее на круп.
- Норт! - кричала Элура. - Сумки! Быстро на Фоила!
Он выполнил все, не рассуждая, и замер, наполовину вытащив меч. А она
уже знала, что надо делать - сама или не сама? Или просто потому, что
нельзя иначе?
- Норт! Беги за Фоилом! Живо!
- Элура!
- Мрак тебя забери! Ты что, угробить нас хочешь? Живо!
Норт пожал плечами - и вот уже черная тень неспешно плывет во мраке,
унося с собою Илейну, и Норт почти догоняет их.
- Леди Элура!
- Нет!
- Бежать придется всю ночь, - мягко сказал ей Ортан.
- Я умею бегать.
И опять он взял ее руку и сжал в своих - бережно, словно бабочку или
цветок, а вдали, в серебристом сиянии Мун уже двигалась слитная, громкая,
черная масса.
- Налты! - спокойно сказал ей Ортан. - Их нельзя одолеть - они
сильные и не чувствуют боли - но они глупые.
И опять быстрее, чем можно понять, быстрее, чем видит взгляд, Ортан
уже далеко. Он мчится навстречу черному, несущему смерть. И сквозь страх
тревожное восхищение: он летит. Он мог бы мчаться с Фоилом наравне...
А черное уже распалось на сгустки. Она прижала к губам кулак, потому
что это были деревья. Невысокие кряжистые деревья, вперевалку бредущие по
степи.
Ортан остановился. Нет, он танцует. Странный танец: прыжки, повороты,
отскоки. Он танцует и отступает в танце... нет! белое. Белые яростные бичи
хлещут вокруг него. Тяжелые молнии рушатся на него, а он уклоняется,
уворачивается, уходит; игра со смертью, и надо бояться, но мне не страшно:
он это делает радостно и легко, но он уже оторвался, и вот он мчится ко
мне. Мне за ним не поспеть, но он замедляет бег, и она побежала рядом, не
отставая.
Она бежала размеренно, экономно, храня дыхание и глядя только под
ноги. Слава Небу, что Штурманы обучают дочерей наравне с сыновьями! Слава
Небу, что долгий бег входит в воинскую подготовку...
- Налты ходят не очень быстро, - сказал ей Ортан, и голос его был
спокоен и свеж, будто он сидит на траве. - Немного быстрее, чем человек.
Надо только не подпускать их близко.
А наши? подумала Элура. Если чудища повернут за ними?
- Они слепые, - ответил Ортан вслух, и это было совсем не странно, а
словно бы так и надо, - и у них нет нюха. Они чувствуют разум? Не знаю.
Нет слова. Я дал им себя почувствовать. Они будут идти за мной.
Сколько? подумала она. До каких пор?
- До конца, - спокойно ответил Ортан. - Но им придется остановиться.
Ночью они не могут долго идти.
А потом? Как мы от них отделаемся? Как найдем друг друга?
- Не думай об этом, - ответил Ортан. - Если мы продержимся, у нас
будет завтрашний день.
Мы бежим. Бежим размеренно и экономно, и Ортан приноравливает свой
бег ко мне. А за спиною все тот же тяжелый скрежет, словно что-то огромное
волокут по земле. Сколько еще бежать? На сколько мне хватит сил? Такие
тяжелые слабые ноги, и дыханье горячим песком царапает грудь. Грохот ближе
- кажется или нет? Я не могу обернуться. Мне надо глядеть только под ноги,
иначе я упаду. Ближе. Да, ближе! Надо скорей, но я не могу. Страх? Я не
могу бояться, нельзя бояться, иначе конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31