И только после этого наконец повернули лицом к зеркалу, откуда на меня смотрела новая Мэгги, с гладкими, блестящими волосами. Если сравнивать с предыдущей версией, то та Мэгги была трогательной недотепой, довольно скучной. Но это было уже так давно.
Наконец я нашла слова:
– Я совсем другая. Моложе.
– Хорошая стрижка так же хорошо омолаживает, как подтяжка, – заметил Дино.
Ага, и стоит примерно столько же. А стоила она просто до фига – сто двадцать баксов плюс двадцать на чай. Дома я бы за такие деньги подстриглась четыре раза. Еще и на коробку шоколадных конфет хватило бы, чтобы на обратной дороге полакомиться. Но если тут так принято…
Когда мы уходили, Дино сказал:
– Знаешь, у тебя превосходные брови, только надо придать им форму… Ты понимаешь, о чем я думаю? – обратился он к Ларе.
– Аннушка! – воскликнули они вместе.
– Кто?
– Мастер по бровям. Работает со звездами, – объяснил Дино.
По уже знакомому сценарию Лара держала наготове карманный компьютер и начала названивать по мобильному.
– Мадам Аннушка? У моей подруги кризис с бровями. – Она посмотрела на меня. – Это срочно, мадам Аннушка.
Почему-то я даже не смогла на нее обидеться. Лара беспокойно начала расхаживать по комнате, потом спросила:
– В субботу, в пять тридцать?
Она повернулась ко мне:
– Нормально.
Я кивнула. Почему бы и нет?
Следующая остановка в Лариной квартире в районе Венеция, выбираем одежду для презентации. Район мне очень понравился. Что-то было суровое, но очаровательное в этих маленьких дощатых домиках с облезшей краской, потайными маленькими улочками, ответвляющимися от главной дороги, нависающими над двориками пыльными деревьями, сквозь ветви которых пробивался загадочный свет, словно мы в подводном мире.
Квартира Лары занимала полностью верхний этаж большого деревянного дома. Из ее окна слышны были плеск и шорох океана.
– Шкаф у меня вон там.
Она прошла в спальню, я прямо за ней.
Я взглянула на ее кровать, и на память мне пришли названия порнофильмов. «Горячие лесбийские штучки». «Леди, которые занимались оральным сексом». «Городские лизуньи».
Я ничего не могла с собой поделать. Это была первая лесбийская спальня в моей жизни. С трудом представляю себе, что у кого-то могла быть другая реакция.
Радостная и ничего не подозревающая Лара начала вынимать из шкафа одежду и раскладывать на кровати. Никаких низкопробных хлопчатобумажных тряпок и в помине не было.
– Вот брючный костюм. А как тебе эта юбка с пиджаком? Дай-ка я тебе покажу, с какой юбкой это комплектуется. Померь вот это… – то и дело советовала она. – Или вон то.
Когда я поддалась на уговоры и решилась что– то примерить, она деликатно вышла из комнаты, дав мне спокойно переодеться.
Потом Лара доставила меня, или подбросила, если вам так больше нравится, с охапкой якобы деловых тряпок в Санта-Монику. Наступал вечер. Темнело. Когда мы ехали по авеню, усаженной пальмами, их силуэты темнели на фоне затухающего неба, и, глядя на них, я снова подумала, какие они высокие и худенькие. Иногда говорят, что люди похожи на своих собак. Ну, а жители Лос-Анджелеса похожи на свои растения.
Подбегая к дому, я заглянула в окно Майка и Шармэн. К моему величайшему изумлению, там было полно людей. Они сидели с закрытыми глазами в окружении мерцающих свечей. На самом деле, они были так неподвижны, что я даже засомневалась, дышат ли они. Меня охватила странная дрожь. Может, я присутствую на массовом ритуальном самоубийстве, какие практиковались в секте Джима Джонса «Народный храм»?
* * *
Пока меня не было, у Эмили приключились три приступа предпрезентационной истерики, и она перемерила все вещи из своего гардероба. Тряпки были разбросаны на кровати, на полу, на стульях, висели на телевизоре, а она ползала на четвереньках и в неистовстве перебирала их.
– Мне нечего завтра надеть! – Она даже не взглянула на меня.
– А те прелестные вещички, которые ты приобрела в субботу?
Она покачала головой:
– Я их ненавижу. Типичное не то.
И только тут она заметила мою стрижку.
– Господи Иисусе, да я тебя с трудом узнала. Ты такая красавица!
– Слушай. В соседнем доме происходит что– то странное.
– Полицейский рейд?
– Нет, у соседей с другой стороны. Их там куча, и все без движения. Они словно умерли. Может, вызвать девять-один-один?
– Они медитируют, – пояснила Эмили. – Каждую неделю во вторник вечером. Кстати, звонила твоя маман.
– Беспокоилась, как я тут, и настаивала, чтобы я ехала домой?
– Беспокоилась, как ты тут, и сообщила, что, если будет хоть еще один дождливый день, она свихнется и закончит свои дни в психушке.
– И ничего про мое возвращение домой?
– Ничего.
– Хорошо.
– Лара одолжила тебе костюм на завтра?
– Ага. – Я подняла блузку с пола. – Давай я помогу тебе все повесить обратно.
– Давай, – вздохнула Эмили, взяв в руки кучу вешалок. – У Лары отличная квартира, правда?
– Угу. – Я снова вспомнила названия тех порнофильмов и призналась: – Знаешь, Лара – первая лесбиянка из всех моих знакомых. По крайней мере, из тех, о чьей сексуальной ориентации я знаю.
– И моя тоже.
– Интересно… – Я запнулась и замолчала.
– Чем они занимаются в постели?
– Нет. Вообще-то да.
– Ну, думаю, всякие искусственные члены. Оральный секс. Господи, я сама никогда не смогла бы, – с отвращением сказала Эмили. – Все равно что облизывать скумбрию.
Я повесила еще пару вещичек и сказала:
– Но ведь мы все бисексуальны, так ученые говорят.
Эмили замерла с плечиками в руках и бросила на меня грозный взгляд.
– Нет, – твердо сказала она. – Даже и не думай.
16
Когда появились настоящие кролики, то Гарв даже не стал притворяться, что это подарок для меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136