Но… Но я беспокоюсь из-за Элен…
– Не надо, – сказала Элен не очень любезным тоном. – Можешь забирать его себе.
– Но, может быть, он больше не хочет меня.
– Есть только один способ это выяснить, – сказала мама.
– Вы имеете в виду позвонить ему и спросить?
– Нет! – Мама пришла в ужас. – Я никогда никому не звонила и не признавалась в любви, а мужики вокруг вились как мухи. Просто пококетничай с ним, подушись соблазнительными духами, можешь приготовить его любимое блюдо…
– Позвони ему и спроси, – хором сказали я, Элен и Анна.
– Ладно, – задумчиво сказала Эмили, зажигая еще одну сигарету. – Позвоню.
Она взяла телефон и пепельницу, пошла в спальню и закрыла дверь. Через десять минут вернулась.
– Мы сейчас с ним встретимся, – сообщила она.
– Сразу на шею не бросайся, – посоветовала мама.
– Веди себя как обычно, – настаивала я.
– Сама бы вела себя как обычно, Мэгги, – пошутила Элен, намекая на мою связь с Ларой.
Мама с подозрением посмотрела на меня.
– А мы что будем делать? – спросила мама, когда Эмили отчалила на своей махине. – Расскажите анекдот, что ли.
Мы слишком болезненно воспринимали действительность, поэтому больше ничего делать и не хотелось. Элен рассказала анекдот, Анна тоже, но напутала с концовкой, я всех рассмешила, вытянув свою челку под прямым углом к голове. И тут в дверь постучали.
– Думаю, это Козлобородые, – сказала я. – Пришли извиниться, что вчера не накормили вас.
Я открыла дверь. За ней стоял некто, кого я сразу узнала, хотя он и не принадлежал этому месту. Гарв.
У меня не было слов.
– Привет, – сказал он.
– Какого черта ты тут делаешь?
– Ты же сказала, что если не вернешься через месяц, то я смогу приехать и забрать тебя. Уже месяц прошел.
На самом деле всего четыре недели, а не календарный месяц. Но я знала настоящую причину его приезда. Он услышал, что я ушла с Шэем. Нагло с его стороны, особенно, если учесть интрижку с Любительницей Трюфелей.
Гарв выглядел так, словно какое-то время провел на необитаемом острове. Волосы у него были длиннее, чем когда-либо, они торчали какими-то пучками, на подбородке и щеках чернела трехдневная щетина, при ярком солнечном свете его глаза казались голубыми, по крайней мере, там, где они не были налиты кровью. А джинсы и футболка мятые, словно он спал прямо в них, но, учитывая, что он только что прилетел из Ирландии, думаю, так оно и было.
– Кто там? – спросила Элен.
– Изменник коварный, – услышала я мамин голос.
– Пока они не закидали меня камнями, – сказал Гарв, – мы можем поговорить?
– Давай, – устало кивнула я. – Пойдем, прогуляемся по пляжу.
46
Я ждала от этой встречи с Гарвом того самого ощущения, как тогда, в шестнадцать лет, когда из моей коленки извлекали сотню стеклянных осколков. Тем не менее нам удалось поддерживать светскую беседу все шесть кварталов, пока мы шли до пляжа.
– Ты подстриглась, – сказал Гарв. – Очень мило.
– Признайся, что на самом деле тебе не нравится.
– Нет, нравится. Очень… классно. Особенно челка.
– Пожалуйста, ни слова о челке. Ты нашел, где остановиться?
– Да. Здесь недалеко. Я позвонил маме Эмили, и она порекомендовала мне…
Я перебила его:
– «Океанский вид». Мои тоже там остановились.
– Ладно. Значит, мне лучше завтракать в номере, если не хочу, чтобы меня забросали тухлыми яйцами.
– Это было бы неплохо. Теперь скажи, почему ты приехал, вместо того чтобы просто позвонить?
– Я звонил тысячу раз. Но всегда включался автоответчик. Мне казалось странным оставлять тебе сообщение…
– Ах, так вот кто, оказывается, поклонник Эмили, который дышит в трубку.
– Да? Господи, а я и не знал об этой тайной стороне своей жизни. Короче, я решил, что кое-что лучше сказать в лицо.
До сих пор я считала, что появление Гарва связано с тем, что Элен ляпнула ему о моем свидании с Шэем. Но внезапно мне стало интересно, что же Гарв такое хочет сказать, что лучше говорить в лицо? Ждут ли меня еще какие-то неприятные открытия? Да, вполне возможно. Может быть, его новая пассия беременна. Эта мысль была настолько шокирующей, что на подходе к пляжу, я запнулась.
– Ты все еще встречаешься с той девушкой? Надо отдать ему должное, он не стал делать большие глаза со словами «С какой еще девушкой?». Помолчал немного, очевидно подбирая слова, а потом прошептал.
– Нет.
Первым делом я испытала облегчение, но затем меня накрыло волной ревности. Итак, это было. Действительно было. Из моей головы стерлись те два романа, которые я сама успела закрутить в течение прошедшего месяца. Я чувствовала себя обманутой и преданной. Вся ситуация казалась какой-то нереальной.
– Кто она?
– Коллега по работе.
– Как ее звали?
– Карен.
– А фамилия?
– Парсонс.
Меня одолело какое-то мазохистское желание причинить себе боль, поэтому хотелось знать о сопернице все. Как она выглядит? Моложе меня? Где они этим занимались? Сколько раз? Какое белье она предпочитает?
– Это было серьезно?
– Ничуть. Быстро прошло, – каждое его слово пронзало меня, словно дротик.
– Ты спал с ней? – Мне отчаянно хотелось, чтобы он сказал «нет». Может, они всего лишь флиртовали и держались за ручки! Но после напряженного молчания, когда я даже не дышала, он сказал:
– Да. Дважды. Мне так жаль. Так жаль. Я так хотел бы, чтобы этого не было, но у меня просто крышу сорвало.
– Но почему? – сухо спросила я. Где-то в животе ревность превращалась в желчь.
– Я был в депрессии. Это ведь были и мои дети. Но мои чувства никого не интересовали. Я знаю, что тебе было тяжелее, но меня это убивало тоже. Потом мы перестали разговаривать. Одиночество было невыносимо. А потом… – Его голос стал таким тихим, что я едва его слышала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136