– Извини, я не успел еще выпить кофе, мозги плохо работают. Вчера вечером мы отлично повеселились.
– Да. Слушай, Шэй, – произнесла я одновременно с его словами «Слушай, Мэгги».
Мы напряженно рассмеялись, и он сказал:
– Говори ты первая.
– Хорошо. – У меня застучало в ушах, и я произнесла то, что должна была сказать: – Я тут размышляла… Могу ли я с тобой встретиться? Ну, всего на часик…
– Сегодня нет. И вечером тоже не могу.
– А завтра? Завтра вечером?
– Ладно, давай завтра вечером. Приходи где-нибудь в семь.
– Увидимся. Спасибо. А что ты хотел сказать мне?
– Ничего. Это не имеет значения.
Мое беспокойство улеглось. Завтра мы увидимся.
Когда проснулась Эмили, мы отправились в супермаркет за покупками (в основном за вином). Как обычно, бомжеватый мужик торчал на парковке. Когда мы спустились на веревке из джипа Эмили, он проорал:
– Комната. Ночь. Джилл вынимает коробку из-под кровати и открывает ее. Камера задерживается на содержимом коробки. Это пистолет!
– Господи. Мэгги, – Эмили схватила меня за плечо. – Ты только послушай его!
– Что?
– Неужели ты не слышишь?
– Чего?
– Он же делает презентацию. Презентацию сценария, – Эмили пошла к нему, а я поспешила за ней.
– Эмили О'Киффи. – Она протянула бродяге руку.
– Рэймонд Джэнсон. – Он тоже протянул свою грязную руку с длинными черными ногтями и крепко пожал худенькую ручку моей подруги. Даже за метр я чувствовала, как от него воняет.
– Вы ведь пересказываете сценарий фильма?
– Да. «Звездная, звездная ночь». – Его глаза на перепачканном лице просияли.
– Кто-нибудь купил этот сценарий?
– Да. «Парамаунт», но продюсера уволили, потом «Юниверсал», но студия закрыла весь отдел, который занимался сценарием, тогда за дело взялась английская киностудия «УоркингТайтл», но они не смогли найти денег на съемки. – Он вовсе не казался таким безумным, пока не сказал: – Но у меня назначены кое-какие встречи, так что скоро я заключу новый контракт.
– Удачи, – сказала Эмили, беря меня за руку и уводя прочь.
– Господи, – пробормотала она. Слезы навернулись не ее глаза и потекли по щекам. – Это ужасный город. Со мной произойдет то же самое? Сойти с ума от разочарования и выкрикивать фразы из своего сценария под открытым небом? Бедняга! Несчастный, несчастный человек.
Она все плакала, пока мы шли между рядов с овощами и фруктами, мимо полок с овсяными хлопьями, выпечкой, макаронами. Пока не добрались до острых закусок.
Мы вернулись домой и распаковывали покупки (в основном вино), когда зазвонил телефон.
Я на автомате дернулась ответить на звонок. Дальнейшее напомнило отрывок фильма, когда малыша вот-вот задавит машина, а герой бросается наперерез в замедленном движении, и эхом звучит крик «Не-е-е-е-е-е-е-т!». Эмили рванула через комнату с воплем:
– Не-е-ет! Не поднимай трубку! Я жду, что сейчас наступит час расплаты и позвонит Ларри, а я хочу отдохнуть на этих выходных!
Но на том конце провода снова повесили трубку.
– Это точно поклонник-маньяк. Теперь я уже настоящая жительница Лос-Анджелеса, – весело сказала Эмили.
* * *
– Мы просто засохли от этой жары, – с трудом пропыхтела мама, падая на диван Эмили и обмахиваясь ладонью.
Анна, Элен и папа стадом вошли за ней. За время пятиминутной прогулки от отеля их лица стали красными.
– Очень душно, – согласилась Эмили. – Думаю, может быть гроза.
– Дождь? – встревожилась мама. – Господи, только не это!
– Иногда в Лос-Анджелесе бывают грозы без дождей, – встряла Элен.
– Точно? – спросила мама.
– Нет.
На повестке дня стояли поход по магазинам в торговом центре «Беверли».
– Идемте. – Эмили позвенела ключами от джипа.
– Я практиковалась красиво подписываться, – сообщила Элен, вытягивая руки. – Чтобы расписаться на всех чеках по кредитной карте.
– Эй ты, поосторожнее! – рявкнул папа. – И так в долгу, как в шелку.
– Я не понимаю, зачем ты идешь с нами за покупками, – сказала мама отцу. – Тебе ужасно не понравится таскаться по магазинам.
– Вовсе нет.
– Да-да-да, – пообещала Элен. – Знаете, о чем я думаю? – спросила она мечтательно. – О белье. Много эротичного кружевного белья. Лифчики с большим вырезом и тонга…
– Отец не знает, что такое тонга, – сообщила мама и призналась: – Если честно, то и я тоже.
– Давайте объясню, – сказала Элен и с жаром принялась объяснять. – Это такие трусики, которые не видно через одежду, и хотя некоторые говорят, что это веревка в заднице…
– Ах, эти, – кисло отозвалась мама. – Да я стирала гору таких трусов. А когда они перестали называться стрингами?
Однако в торговом центре «Беверли» мы вышли из лифта не рядом с отделом нижнего белья, а около магазинчика получше – купальников! Всей толпой мы побежали туда. Элен впереди. А папа неохотно замыкал шествие.
Там было классно. Продавались не только купальники, но и всякие накидки, парео, рубашки, панамки, сумки, сандалии, солнечные очки… Недешево, конечно. Бикини стоили дороже, чем поездка на море, ради которой их приобретали. Примерочные были больше моей спальни, а продавщицы вцеплялись в вас мертвой хваткой, словно терьеры, – от таких не отвяжешься, буркнув: «Я просто смотрю». Услышав такое, они, не задумываясь, откликались: «Что смотрите? Слитные купальники? У нас есть замечательные модели, как у пловчихи Лизы Брюс. Они отлично будут смотреться на вашей фигуре». Вы ахнуть не успеете, как вас уже запихнут в примерочную и притащат шестнадцать вешалок с шестнадцатью разными купальниками. Эти девушки были из особой породы продавцов, которые протискиваются в примерочную, чтобы лицезреть вас. Заманивая вас в ловушку, они сначала говорят, что такой-то из купальников вам не идет (и вы думаете, что они действительно так считают), но только для того, чтобы сообщить, что второй сидит чудесно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136