– Эллен! – Рихард, стоявший в дверях кабинета, так и светился от радости. – Прошу, я сейчас ничем не занят.
– Так, значит, ты взялся лечить Джелло?
– Угу.
– Можно узнать, почему?
– Потому что для меня не тайна, как много он значит в твоей жизни.
Видимо, на ее лице слишком ясно читалось недоумение, потому что он поспешил добавить:
– Понимаешь, – он помедлил, отыскивая верные слова, – я доставил тебе так много неприятностей, надо хоть что-то исправить, если есть возможность.
Она с минуту задумчиво смотрела на него. Кажется, не кривит душой, действительно хочет что-то для нее сделать.
– Ценю твое благородство, Рихард, совершенно искренне ценю, – как бы это поделикатнее выразить? – Но то, что между нами произошло, исправить невозможно. – Ну вот, получилось куда жестче, чем она хотела.
– Понимаю. Жаль, – он весь напрягся.
– А за Джелло большое тебе спасибо, – поторопилась добавить она. – Только с ним ведь так трудно.
– У него воспаление легких, но лечение идет хорошо. Не такой уж, кстати, сложный случай, только надо печенью его как следует заняться, есть опасность цирроза. А сердце у него хорошее.
– Ну, и что можно сделать?
– Если не бросит пить, – ничего.
– Ох, – вздохнула она, – ведь сколько я ему про это твержу!
– Не понимаю, зачем тебе с ним возиться, если он ничего не хочет слушать. – Вот это уже Рихард, которого она успела вдоль и поперек изучить. Эллен взглянула ему прямо в глаза.
– Потому что он мне дорог как друг.
– Ах как друг. «Зря он свой цинизм не умерит», – подумалось Эллен. – Ну, знай же, что твой друг просто совершает самоубийство. И может, не стоит ему препятствовать довести это дело поскорее до конца, чтобы избавить себя от лишних мучений.
– Прекрасный совет, благодарю, – злость просто душила ее. Эллен бросилась к двери.
– Прости, я совсем не думал тебя обидеть, – Рихард схватил ее за руку. – Останься, прошу тебя. Неужели нам и поговорить уже не о чем?
Она вырвалась.
– Ни о чем, кроме Джелло, я с тобой говорить и не намеревалась, – сказала она и захлопнула дверь у него перед носом.
Милт приподнял крышку в дырочках, увидел, что на него уставились две блестящие бусинки.
– Ты совсем ку-ку, Бен, а? Это как понимать, тебя уже сиделкой при крысе оставляют?
– Это не крыса, а мышь, – поправил его Бен, – и сегодня ее возвратят хозяину, Джелло выписывается.
– А ты, я вижу, задружил с бродягой этим, – заметил Милт, покачивая головой в недоумении.
Вместо ответа Бен протянул ему гантели. Милт, пожав плечами, принялся за упражнения, громко ведя счет.
– Слушай, а, вообще, что у тебя там с этой девкой?
– Ты смотри дыхание не сбей, – проигнорировал его вопрос Бен. – Ну, три-четыре, три-четыре.
– Засадил ей уже, а?
Бен почувствовал, как у него вспыхнули щеки.
– Стыдно тебе, Милт, она же мне в дочери годится.
– Ах, скажите пожалуйста, как раз один из ста по этой причине остановится, нет, один из двухсот, а то я мужчин не знаю.
– Ну, значит, я один из двухсот.
Милт с грохотом бросил гантели на пол – Бен каждый раз от этого вздрагивал – и вразвалочку направился к шведской стенке. По лицу его блуждала лукавая улыбка.
– А если ты ей еще не засадил, тогда я не понимаю, что с тобой такое. Ладно, во всяком случае, тебе это для здоровья полезно. Я тебя уже много лет в такой форме не помню.
Стараясь поскорее закончить этот разговор, Бен сделал вид, что полностью поглощен кормлением Младшего, которому он крошил попкорн.
– Оторвись от своего дружка бесценного, я тебе про другую расскажу крысу, кстати, может, ты мне и поможешь с ней справиться.
– Ты о чем?
– О ком, а не о чем. О Доне Арнольде. Вот помог бы мне.
– Это солист эстрадный, что ли?
– Прекрати, Бен, ну кто же теперь так выражается!
– Ладно, не солист, а как это… шансонье?
– Еще хуже, ну да ладно. Так вот, его наконец нашли.
– А он в бегах был? Я и не знал.
– Понятно, что не знал, мы все сделали, чтобы обошлось без лишнего трепа, но после того как Доуни дожала его по суду, он взял и исчез, короче говоря, запил. Пришлось его гастроли в Японии отменять, убытки – ужас просто. Майкелсон просто из себя выходит.
– Минуточку, Милт, минуточку. Я в Японию с концертами не собираюсь.
– Вот спасибо, а то мне как раз еще одного комика не хватало. Между прочим, из-за комика вся эта катавасия и началась.
– Ну хорошо, так чего ты от меня-то добиваешься?
– Чтобы ты им как следует занялся: вес ему надо сбросить, в чувство придти.
– А он станет делать, что я ему велю?
– Это уж моя забота. Станет, не бойся.
– Ладно, – с неохотой согласился Бен. – Можешь его привести.
– Да тот-то и оно, что не могу. Нельзя ему в таком виде где бы то ни было показываться. И придется тебе поездить к нему самому.
– А куда это?
– На Файр-Айленд, мы его там спрятали.
– На Файр-Айленд? Туда же зимой и не добраться никак.
– Вот потому для нас это самое подходящее местечко.
Никто там его не увидит, ни единая душа. И паром тоже не ходит – красота да и только, он, стало быть, никак оттуда не сбежит.
– А я как туда попаду?
– Вертолетом с аэродрома Беннет-филд, мы все устроим. Лететь всего полчаса, даже меньше. Пилот будет тебя ждать и доставит обратно.
Бен быстренько прикинул:
– Полчаса лететь, да там в общей сложности час, не меньше… Ладно, я согласен. Только это будет недешево.
– Агентство согласно на твои условия. Называй цифру.
– Тысяча за поездку.
Даже на Эллен произвело впечатление, когда он вечером рассказал ей про разговор с Милтом.
– Так, выходит, вы такой мастер этого дела?
– Выходит, что да.
– Клиенты у вас, что говорить, знаменитые, на зависть всем.
– Мне бы других, верней, одного, а его никак не заполучить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97