Но он ничего такого не сказал. Он просто сказал: «Ну, до свидания», и я почувствовала такое разочарование, потому что считала, что, несмотря на начало, не сулившее ничего хорошего, вечер прошел на удивление славно. Сидя на заднем сиденье такси, я подумала, не всплакнуть ли мне, но потом решила, что не стоит: в конце концов, я могу познакомиться с кем-нибудь стоящим на свадьбе у Джонатана.На следующее утро в десять часов зазвонил телефон. Я была еще в постели.– Да? – сказала я.– Тиффани?– Да?– Это Патрик.– ПРИВЕТ! – сказала я радостно.– Вы встали, Тиффани?– О да, – сказала я. – Встаю… через десять секунд.– Так вот, я знаю, что должен сохранять спокойствие и подождать по крайней мере неделю, прежде чем звонить снова, но я не хочу заниматься всем этим вздором. Я звоню, чтобы сказать…– …Да?– …как я рад, что познакомился с вами. Ух ты!– И я подумал, не захотите ли вы пойти со мной в театр?– Да! – сказала я. – Да! Да! Да! В любое время. Что, если сегодня?На самом деле ничего такого я не сказала.– О, ну… м-м… да, это было бы неплохо, – сказала я.– Вы свободны в субботу?– О, боюсь, что нет. Я собираюсь в Йоркшир на свадьбу.– Тогда, может, в следующую среду?– Пожалуй, да. Только взгляну сейчас в свой ежедневник. Да, хорошо, в среду.– Вы можете сами выбрать пьесу.– Хорошо, – обрадовалась я. – Я бы хотела посмотреть «Школу жен». Март – Какие чудесные нарциссы! – сказала я Нику, когда мы ехали на свадьбу к Джонатану в поезде, отправившемся с Кингз-Кросс в девять тридцать.– Да, – согласился он, глядя в окно.Цветы росли вдоль железнодорожного полотна, они кланялись и качали головками с вордсвордской порывистостью, в то время как мы проезжали через сельские просторы Харфордшира. Мы выехали вовремя, и в нашем распоряжении было почти три часа на путешествие до Йорка.– Надеюсь, Джонатан не забыл, что он должен говорить в церкви, – сказал Ник со смехом.– Если что, Сара ему подскажет, – отозвалась я, когда поезд подошел к Стивнейдж, нашей первой остановке.– Ты помнишь, где там церковь? – спросил Ник.– Не помню. А ты?– Нет. У меня с собой только приглашение.– У меня тоже. Но все будет в порядке, – заверила я его. Дверь вагона со стуком захлопнулась, и поезд двинулся в Питерборо. – Венчание в церкви Святой Марии в Уэстоу. Это, наверное, где-то недалеко от города, потому что на почтовом адресе значится только Йорк. Так что на такси это не займет больше десяти минут. Начало церемонии в двенадцать, поезд приходит в одиннадцать тридцать – мы доберемся туда самое позднее без четверти двенадцать.– Отлично, – сказал он. – Мне нравится твое платье, Тиффани.– Спасибо. Ты и сам отлично выглядишь.Видите ли, Ник был в визитке, полосатых серо-черных брюках и в цилиндре. В общем, при полном параде. Ведь он ехал на свадебную церемонию. А там недопустимы никакие пиджаки – только фраки и брюки в полоску.Я провела рукой по подолу моего платья от Джаспера Конрана из светло-зеленого швейцарского джерси – оно прекрасно на мне сидело и подчеркивало все изгибы фигуры. Чтобы надеть его, пришлось морить себя голодом целую неделю. А еще я надела большую темно-синюю соломенную шляпу от Филлипа Триси и накинула на плечи бархатную шаль бирюзового цвета.Я мечтала о Патрике, а Ник снова пустился в воспоминания о счастливых днях в Даунингхэме.– А помнишь, как Стьювисент взорвал лабораторию? – спросил он с сентиментальным вздохом.– Да, – ответила я рассеянно, – помню.– Вот была потеха. Но не очень-то было смешно, когда Бенсон принес автомат Калашникова и… ох! А почему мы не едем?Поезд стоял у платформы. Он уже давно остановился. Ник взглянул на часы.– Мы торчим здесь уже пятнадцать минут. Мы были где-то у Донкастера. Я взглянула на свои часы: десять пятьдесят. Вдруг раздался щелчок, радио ожило, и мы услышали извинения за «небольшую задержку».– Возможно, нарциссы на линии, – предположил Ник. – Повезло нам, ничего не скажешь.– Не беспокойся, – сказала я. – Все будет хорошо.Хотя, если честно, я тоже немного волновалась. Неудобно опаздывать на свадьбу – вообще-то даже непростительно; нам придется побегать, когда мы приедем в Йорк. Двадцать минут спустя поезд все еще стоял, и уровень моего беспокойства подскочил до высоты Гималаев. Я достала из сумки свое вышивание, чтобы хоть как-то успокоиться. Только я закончила маленький листик, как поезд дернулся, пришел в движение и медленно двинулся вперед. На часах было четверть двенадцатого. Мы повеселели. Прекрасно.– Все будет хорошо, – сказал Ник.В одиннадцать сорок две мы прибыли в Йорк. К этому времени нам уже следовало сидеть на церковной скамье, уткнувшись в Псалтыри! Мы распахнули дверь, бегом пересекли платформу, выбежали на улицу и стали искать стоянку такси. О боже, боже, какой длинный хвост! Оставалось только одно – влезть без очереди.– Послушайте, – обратилась я к женщине, стоявшей первой. – Я очень прошу меня извинить, но, понимаете, мы едем на свадьбу и ужасно, ужасно опаздываем, вы даже не представляете как, я знаю, с нашей стороны это ужасно невежливо, и, возможно, вы сочтете, что у нас, отвратительных южан, плохие манеры, но, понимаете, служба начинается в двенадцать часов и… о, спасибо, спасибо, огромное вам спасибо, вы так добры, – лепетала я.– В церковь Святой Марии, пожалуйста, – сказал Ник, задыхаясь.– В которую? – спросил шофер.– В Уэстоу, – пояснил он.Шофер сделал большие глаза:– В Уэстоу? Это довольно далеко.– Далеко?– Двадцать пять миль, – сказал он, когда мы тронулись с места.Двадцать пять миль! Это займет самое меньшее полчаса. Возможно, больше.– Пожалуйста, побыстрее, – попросила я водителя. – Но осторожно, конечно, в пределах разумного, чтобы не превысить скорость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126