– И это был тот самый Патрик Миллер, да?– Ну, а вы разве знаете другого? – спросила она.Хороший вопрос. Очень хороший вопрос.– Нет, – ответила я уныло. – Не знаю.Я поднялась наверх в раздевалку, а нож тем временем поворачивался в моем сердце. Я сняла жакет от Сержио Тачини, платье от Фреда Перри, новые кроссовки «Уилсон», носки из «Белой лилии» и надела повседневную одежду. А потом отправилась домой. И когда я открыла дверь, мой автоответчик не подмигивал мне, утешая обещанием каких-то правдоподобных объяснений от Патрика. Он просто безучастно уставился на меня. Он молчал. И еще одно меня поразило: Патрик разговаривал с Джулией, так почему он не мог попросить подозвать меня к телефону, чтобы лично объяснить свое отсутствие или по крайней мере извиниться? Я этого вообще не могла понять. Потом я села за кухонный стол, положила голову на руки и заплакала. Прямо-таки разрыдалась. Слезы ручьем текли по лицу. Я взглянула на себя в зеркало, висевшее в холле: щеки в грязных потеках коричневой туши, веки покраснели и набухли, между бровей и в уголках рта появились складки. Мое лицо, обычно такое гладкое, сморщилось от разочарования и горя, и… дзинь! дзинь! Дзинь! Дзинь!– Да?– Тиффани, это Патрик.– Да?– Послушайте, мне очень жаль…– Да.– Но понимаете, мне кое-что помешало… Помешало?– А вы долго ждали?– Да.– Думаю, вы немного сердитесь на меня?– Э-э, ну да. Да, сержусь.– Мне действительно очень жаль, но знаете, как это быва…– Нет. Нет, не знаю.– Я просто не уследил за временем и…– Послушайте, – сказала я. – Меня не интересуют ваши патетические извинения. Я знаю только то, что вы заставили меня ждать.– Ну, я бы не сказал, что заставил вас ждать, ведь вы могли поиграть с кем-нибудь еще.– Я не хотела играть с кем-нибудь, я хотела играть с вами. А вы заставили меня просидеть там почти три часа.– Ну, извините меня, Тиффани.– И вы даже не позаботились сказать мне лично…– Но это было сложно, я звонил по мобильному телефону.По мобильному телефону? У него же нет мобильника, насколько мне известно.– Вы просто водили меня за нос – как и все остальные.– Что вы имеете в виду – водил вас за нос?– Вы водили меня за нос.– Нет, не водил, – сказал он.– Вы водили меня за нос, Патрик. А ведь я заплатила семьсот фунтов, чтобы вступить в агентство Каролины Кларк.– Послушайте, я же сказал, мне очень жаль.– И заплатила такие деньги, чтобы меня водили за нос.– Я не понимаю, о чем вы говорите, Тиффани.– Так зачем мне нужно было платить семьсот фунтов агентству знакомств за то, чтобы меня водили за нос, когда я знаю несколько мужчин, которые сделали бы это совершенно бесплатно.– Тиффани, извините меня…– Извинить? Ха!– Как я могу загладить свою вину?– Меня тошнит от мужчин, которые так поступают…– Вы не позволите пригласить вас на ужин?– Просто тошнит…– Я знаю один хороший ресторан…– Ни за что. Чтобы со мной так шутили…– Там очень вкусные десерты…– …и потом выбрасывали… Я имею в виду, меня от этого тошнит. Тошнит. До. Смерти. От. Этого. Я чувствую себя так…– Тиффани?– …что готова сделать что-нибудь ужасное…– Разрешите мне…– …прыгнуть с крыши высотного дома…– Дайте же мне договорить…–.. или уйти в монастырь кармелиток…– …потому что я действительно хотел бы…–.. или уехать из Лондона навсегда!– …увидеть вас.– Все мужчины мерзавцы. Все. Мерзавцы. Даже самые лучшие из них. И боюсь, что с этим все…– ТИФФАНИ…– …покончено.– …ВЫ ПОУЖИНАЕТЕ СО МНОЙ В ЧЕТВЕРГ?– О. Ладно. Да. Хорошо. Апрель Какие все-таки разные бывают свидания. Патрик налил мне еще шампанского и посмотрел на меня с загадочной улыбкой. Мы сидели в ресторане Берторелли на Шарлотт-стрит, и я была на седьмом небе. Я была счастлива и выглядела отлично. Я сделала полную депиляцию ног воском. И я приняла извинения Патрика за то, что произошло в теннисном клубе. Он сказал, что у него было «непреодолимое препятствие», ну что ж, ведь с каждым это может случиться, не так ли? Особенно если вы такой деловой и успешный человек, как Патрик. И если у вас так много забот, таких, например, как непомерные выплаты бывшей жене после развода. И по доброте душевной я не собираюсь давить на парня – в конце концов, я ведь его совсем мало знаю. Теперь я понимаю, что не нужно было ссориться с ним, когда он по какой-то причине так задержался в прошлую субботу. О нет, я не из тех женщин, которые начинают предъявлять претензии мужчине через полчаса после знакомства. И я не из тех «ненасытных крольчих» – это самое подходящее выражение (вспомните Глен Клоуз в «Роковом влечении»), – которые думают, что парень страстно влюбился, когда на самом деле этого и в помине нет или когда ему просто требуется время, прежде чем он почувствует, что может давать обещания, – возможно, лет двадцать или что-нибудь в этом роде. Потому что я знаю по собственному опыту: было ошибкой спрашивать: «Ладно, куда заведут нас эти отношения?» – когда вы встречаетесь с парнем всего лишь – о-ох! – три года. И кто упрекнет его, если он скажет: «Ну, я думаю, никуда не заведут», как ответил мне Филлип Эндерер? Потому что я спросила об этом, так ведь? Задала вопрос. Да. Так что я за то, чтобы дать мужчинам время на раздумья. Много времени. В конце концов, я знаю Патрика всего лишь три недели. Он сказал, что хотел бы остановиться на мне, и это означает, что я должна сообщить в агентство, что не буду встречаться ни с кем, кроме него. И я не согласна с Лиззи, что было бы разумнее встречаться со многими парнями, когда можно начать с Патрика и посмотреть, что получится. Потому что Патрик – именно тот человек, который мне нужен. Я знаю, он очень, очень мной увлекся и поэтому не хочет, чтобы я знакомилась с другими мужчинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126