Забравшись под одеяло, она вдруг поняла, что ни разу не звонила ему на работу – ни разу за все годы, что они были женаты. Дэйв довольно часто звонил домой, и это было естественно, но она ему – никогда. И опять ее поразил невидимый барьер между Дэйвом – мужем и отцом и Дэйвом – преуспевающим бизнесменом. Алекс не могла припомнить ни одного раза, когда бы она сама переступила через эту преграду.
Впрочем, кем бы он ни был в данный момент, подумала Александра, устраиваясь поудобнее под одеялом, ему удалось быстро угомонить детей. Через несколько мгновений она погрузилась в блаженный сон.
Проснувшись, Алекс с некоторым неудовольствием обнаружила, что уже давно утро и что Дэйв стоит перед ней с кружкой в руке.
– Я подумал, что ты, наверное, хочешь пить… – Он поставил кружку на столик рядом с кроватью и сдержанно поинтересовался: – Как ты себя чувствуешь?
– Лучше, – сказала Алекс и осторожно приподнялась на постели, стараясь не разбередить резкими движениями неприятные ощущения в желудке. Откинув с бледного лица светлые волосы, она дотянулась до кружки. – Спасибо.
Дэйв отошел в сторону, мрачно глядя на нее.
– Я могу взять свободный день, – предложил он, – и побыть дома, если хочешь.
Алекс покачала головой.
– В этом нет необходимости. У меня небольшая слабость, но я справлюсь.
– И все же… – Он помедлил, Потом, поколебавшись, добавил: – Тебе лучше не ходить сегодня на свои занятия при таком самочувствии и по такой погоде…
Чай в кружке был горячим. Алекс рассеянно подула на него.
– Мы собирались провести сегодня рождественскую вечеринку, – сказала она настолько небрежно, насколько могла. – Зак пригласил нас в клуб после занятий. Я не хочу пропускать это.
В ее тоне прозвучал вызов, и боковым зрением она заметила сжавшиеся челюсти Дэйва. Она поняла, что он старался сдержаться от резкого замечания, которое, видимо, так и вертелось у него на кончике языка.
– Посмотрим, как ты будешь себя чувствовать, – сказал он наконец и повернулся, чтобы уйти.
Алекс вдруг почувствовала настоятельную необходимость заставить его остаться.
– Мои родители собираются приехать на Рождество, как обычно, – выпалила она, чтобы задержать его. Увидев, что он остановился в дверях спальни, она продолжила: – Но в этом году у нас будут проблемы… – Дэйв, стоя к ней спиной, ждал, что она скажет дальше. – В прошлом году у нас была свободная спальня, а теперь ее занимает Джеми. Не знаю, как разместить их на две ночи. Не могу даже представить, как отец устроится на стульях в твоем кабинете, а мать скрючится в гостиной.
Алекс хотела, чтобы это прозвучало как шутка. Но когда Дэйв обернулся и посмотрел на нее, она увидела, что он не улыбался. Ее сердце провалилось еще глубже в ту холодную, мрачную пропасть, в которой оно находилось все эти дни:
– Чего же ты хочешь от меня? – резко спросил он. – Я бессчетное число раз пытался убедить тебя переехать в более просторный дом. Но ты и слышать об этом не желала. Ну, а теперь ты столкнулась с проблемой, и тебе придется решать ее самой, потому что, будь я проклят, если это имеет хоть какое-то отношение ко мне!
Алекс уставилась на него в гневном изумлении, а он повернулся и вышел, хлопнув дверью.
Вечером она отправилась на занятия. Не потому, что ей стало лучше, – нет, она все еще чувствовала себя недостаточно хорошо. И не потому, что хотела пойти, – она не хотела. А потому, что была столь сердита на Дэйва, что не могла позволить ему испытать чувство удовлетворения по поводу того, что она осталась дома.
Занятие не доставило ей никакой радости. Ее ум был озабочен тысячью дел, которые остались несделанными дома. Желудок так и не успокоился. Она была бледной, напряженной, усталой. В довершение всего, Зак все время пристально наблюдал за ней.
Сегодня он впервые после той встречи в ресторане увидел ее не в джинсах. Алекс должна была признать, что и он выглядел довольно привлекательно в темном костюме и кремовой рубашке. Сама она надела маленькое черное платье, купленное во время того первого вояжа по магазинам, когда она отправилась в Лондон создавать свой новый образ. Это было короткое облегающее платье с открытыми плечами, и Алекс уже услышала несколько провокационных комментариев от присутствующих в классе молодых людей.
Но то, как смотрел на нее Зак, вызывало у нее отчетливое чувство неловкости. Его взгляд ясно давал понять, что он помнил о том поцелуе в машине, хотя за последние недели Алекс почти удалось забыть об этом. Изгнать воспоминание о поцелуе было не трудно, гораздо труднее было избавиться от чувства вины, с ним связанного.
После занятий они пошли в местный ночной клуб, переоборудованный из старого кинотеатра. Они заказали столик в ресторане, расположенном в бельэтаже над бывшим партером, превращенным теперь в танцплощадку. Внизу вспыхивали разноцветные огни и играла музыка так громко, что почти невозможно было разговаривать. В другое время Алекс, безусловно, предалась бы веселью. Те места, куда стал водить ее Дэйв в последнее время, были более изысканными и спокойными, с негромкой музыкой, отвечающей умеренным вкусам. Но до этого она всегда была готова, распустив волосы, прыгать под забойные ритмы всю ночь напролет.
Сейчас она не могла даже есть из-за неприятных ощущений в желудке, а музыка только усиливала ее головную боль. Зак придвинул свой стул почти вплотную к ее стулу, явно пытаясь монополизировать ее внимание, и стал что-то негромко рассказывать. Чтобы расслышать его слова, ей пришлось наклониться к нему. И у нее возникло чувство неловкости от близости его тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49