22 часа 53 мин.
Москва, Центральная Диспетчерская Аэрофлота
Через пять минут, в 22.53, Владимир Павлович был почти готов к докладу министру; машина – вариант «Б», выпуска 59-го года, навигационная аппаратура не менялась, значит, ни о какой посадке на необорудованные аэродромы нечего и думать Экипаж – средний, только штурман первого класса. Это все сообщила свердловский диспетчер – оперативно сработала, ничего не скажешь. Козырев «выколотил» остальные данные из Иркутского ДСУ: самолет взял 90 пассажиров… Топливо полностью – семнадцать тонн.
Владимир Павлович уже потянулся к телефону «Министр ГА», как загремел городской – его номер знают ограниченное число лиц, главным образом конструкторы и «маповцы».
– ЦДС, первый.
Звонил главный конструктор по силовым установкам самолета Ил –18. Представился, назвал фамилию, сказал, что звонит по поручению генерального. Говорил он обстоятельно, неторопливо, словно вел у себя в КБ совещание.
Главный: Чем мы можем быть полезными?
Павлов: Мы не можем посадить самолет – все полосы до Урала закрыты.
Главный: Понятно. Вы хотите от нас гарантий, что машина продержатся в воздухе…
Павлов: Сколько?
Главный: Теоретически – сколько хватит топлива. По программе испытаний…
Павлов: На двух летали?
Главный: Разумеется. Испытатели, конечно.
Павлов: Секунду!
Оторвался от трубки, повернулся к старшему диспетчеру:
– Срочно разыщите шеф-пилота Ил –18. Телефоны и прочее – здесь! – перебросил он папку с телефонами старшему. – Подключите его к моему селектору.
И – в микрофон телефона:
– Да!
Главный: Вы говорите, что надо тянуть до Урала? А по времени это сколько?
Павлов: Два часа сорок шесть минут.
Главный: Многовато…
Павлов: То есть гарантий на такой полет вы дать не можете?
Главный: Ну, как сказать… Вы знаете, что надежность самолета определяется не только числом работающих двигателей…
На селекторе вспыхнула лампочка.
Павлов: Одну секунду! Трубку не кладите.
Нажал на светящийся клавиш, клавиш выскочил, нажал с раздражением и сильнее.
Павлов: Летчик-испытатель Ил –18?
Летчик: Так точно.
Павлов: Вы летали без двух?
Летчик: Так точно, согласно программе…
Павлов: Сколько времени?
Летчик: Боюсь положиться на память… Минут тридцать будет.
Павлов: С людьми?
Летчик: Простите, не понял…
Павлов: Я спрашиваю, с какой загрузкой?
Летчик: Полная. Мешки во всех креслах.
Павлов: Три часа самолет на двух продержится?
Летчик: Три?
Павлов: Не тяните время – самолет терпит – бедствие. Отвечайте коротко и ясно!
Летчик: Извините, не знал. Дать гарантии трудно.
Павлов: Ясно. Не кладите трубку. – И в микрофон городского телефона: – Так продержится самолет в воздухе три часа или нет?
Главный: Я должен знать обстоятельства аварии. Что пострадало, как вообще все произошло…
Павлов: То есть вы хотите получить информацию от командира корабля?
Главный: Да, желательно из первых рук. Павлов: Хорошо, постараемся вам это устроить. Не отходите от телефона.
Выключая канал, на котором «сидел» летчик-испытатель, наморщил лоб… «Где же толмачевский диспетчер? На каком канале?..» Нашел.
Павлов: Толмачево? Передали на борт аварийного приказ выйти на связь с ЦДС?
Диспетчер: Передал через Колпашево. Подтверждение получил.
Павлов: Ясно. Связь не обрывайте.
Снова ищет взглядом на панели селектора нужный клавиш…
Павлов: Радиоцентр! ЦДС, первый! Вышел ли на связь… – Поискал взглядом бумажку с номером самолета…
Радист: На связь вышел борт 75410. Запрашивает…
Павлов: Записывайте… – И в микрофон городского телефона главному конструктору: – Что вас интересует? Я имею ввиду командира корабля.
Главный: Соединили?
Павлов: Задавайте вопросы мне.
Главный: Так… Во-первых, как проходил пожар? Сработала автоматика или тушили вручную?
Павлов (повторяет вопросы в микрофон селектора): Видели ли пламя? Какой разрыв времени между пожаром второго и третьего двигателей?
Отводит микрофон телефона в сторону и спрашивает радиста:
– Все ясно? Записали? На магнитофон пишется?
Радист: Разумеется.
Павлов: Передайте вопросы на борт самолета. Особой срочности. Все ясно?
Радист: Ясно.
Павлов, совершенно измученный, откидывается на спинку кресла, кладет трубку городского телефона на стол, достает из кармана носовой платок, вытирает лицо… «На что намекал главный? Что за странные вопросы? Время разрыва между пожарами…» И вдруг вспомнил: «Министр!»
Дотянул руку, схватил трубку прямого телефона…
Министр: Да, товарищ руководитель полетов, сейчас двадцать два часа пятьдесят девять минут.
Павлов: Извините…
Министр: Не тратьте время, я знаю, что занимались своим делом. Посадочная полоса?
Павлов: Не нашли. Только Урал. То есть Тюмень.
Министр: И вы уверены, что он долетит?
Павлов: Гарантий главный конструктор дать не может.
Министр: Вы что – смеетесь надо мной? Сколько человек?
Павлов: Девяносто пассажиров…
Министр: Плюс восемь экипажа…
Павлов: Семь, товарищ министр.
Министр: И вы этим девяноста семи человекам не можете дать гарантий, что посадите их на землю живыми?
Павлов: Мы думаем…
Министр: Где решение? Где ваше решение, я вас спрашиваю, руководитель полетов Аэрофлота?
Павлов: Извините… Может быть, запустить один из двигателей?
Министр: Какой двигатель? Пятый?
Павлов: Вы меня не поняли. Я имел в виду один из аварийных…
Министр: Сгоревших? Павлов молчит. Министр: Что вы молчите? У вас есть какие-нибудь соображения? Какая у вас по этому поводу есть информация?
Павлов: Такие вопросы решают конструкторы…
Министр:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31