– Я знаю. Со мной тоже такое было.
У меня кружилась голова. С ней тоже такое было. Со мной тоже такое было. С Алексис и Барбарой. Диана немного успокоилась. Но меня охватила паранойя.
Урсула не появлялась весь день, и я не звонил ей. Когда я вернулся домой, она отсутствовала. Ее мотоцикл стоял в гараже, но машины не было. Ее отсутствие подавляло меня сильнее, чем присутствие. Я хотел поссориться с ней, порвать с ней раз и навсегда. Но она дразнила меня, уйдя из дому.
Тогда я сделал то, чего никогда не делал раньше, никогда не думал об этом, никогда не хотел делать. Я перерыл все ее вещи. Я систематически обшарил все ящики, буфеты и шкафы в доме. Чего я искал? Следы. Какой-нибудь намек на то, кем она была на самом деле. Какие-нибудь доказательства. Я снова стал и детективом и преступником одновременно. Я не имел понятия, чего я ищу, поэтому и не нашел ничего.
Один ящик туалетного столика был заперт. Я знал, что она хранит там дневник. Вероятно, пресловутая «подушечная книга» могла поведать мне секрет Урсулы Бакстер. Она никогда не показывала мне своих записей и не говорила о них. Но, с другой стороны, до нынешнего дня она не запирала дневник.
Я лег спать около одиннадцати, заснул и проснулся только тогда, когда Урсула забралась в постель рядом со мной. Я не спрашивал, где она была. Она поцеловала меня на ночь, затем некоторое время сидела и читала. Она изучала астрологические карты, которые, судя по всему, совсем недавно поглощали ее внимание. Она не рассказывала мне их значения. Может быть, эти круги и знаки были ключами к ее поведению. Но меня никогда не интересовали оккультные науки. Все и без того чересчур усложнилось.
Эта ночь прошла без секса. Таких ночей в нашей жизни становилось все больше. Напряжение нашей жизни, наши страхи, начали лишать нас желания. Утром она лежала около меня, свернувшись калачиком, держа большой палец во рту.
В течение недели она приходила и уходила. Писем под заголовком «Всем, кого это может касаться» больше не присылали. А если они и были, то Урсула их мне не показывала. Я обратил внимание на заметку в «Таймс» о проститутке, которую вызвали в полицию и допросили по делу об убийстве Ларри Кэмпбелла. Имя проститутки не было названо. Может быть, именно через эту женщину Урсула вышла на Ларри Кэмпбелла, и именно эта женщина могла написать письмо. Я мучительно раздумывал над вопросом, стоит ли показывать заметку Урсуле, и решил немного подождать и не усложнять себе жизнь. Казалось, что все происходившее отчаянно старалось выбить меня из колеи и нарушить отлаженную работу в офисе.
Урсула по-прежнему проявляла большой интерес к проекту «La Belle Dame Sans Merci», так что когда в офис зашел Пол, чтобы обсудить замечания Джо Рэнсома, она хотела присутствовать на встрече. Между Урсулой и Полом существовало известное понимание. Эта история привлекала их обоих в той же мере, в какой тревожила меня. Я вспоминал слова Пола, сказанные об Урсуле, – «Избавься от нее!» – и они казались мне напыщенными, чересчур патетичными. Урсула явно затронула в нем какую-то струнку. Он наверняка ее хочет. Они разговаривали друг с другом так, как будто меня здесь не было.
– Я не уверен, что нам нужна сестра, – говорил Пол. – Может быть, в истории участвуют только они двое. Двое сирот. Двое людей без семейных связей, у которых больше никого нет.
– Так более романтично, – согласилась Урсула. – Если у тебя нет никаких родственников, возникает романтическое чувство, что ты сражаешься один против всего мира, сам устраиваешь свою жизнь, и когда ты находишь того, кого любишь, то это чувство подчиняет тебя без остатка.
– Но разве это не компенсация за предыдущее одиночество? А у вас все эмоции направлены в одну сторону.
– А что в этом плохого? – спросила Урсула. В ее тоне слышался вызов, который, как я знал, адресован мне. Теперь Пол оказался в своей стихии.
– Мой опыт говорит о другом. У меня как-то была подружка, у которой не было родственников. Она была так погружена в себя, что была неспособна отдаться кому-либо. Я имею в виду не секс, а эмоционально. Для нее было очень трудно кого-либо полюбить. Может, я и сам в некоторой степени такой.
Урсула улыбнулась.
– Тогда почему бы вам не скопировать нашего героя с себя?
– Нам грозит опасность, что герой будет выглядеть слабой личностью, – заметил я. – Выходит, что он ничего не может решить сам, а полностью полагается на нее.
– Я не согласна, – возразила Урсула.
– И я тоже, – добавил Пол. Я остался в меньшинстве.
– Посмотрим, что скажет Джо. В конце концов, платит-то он.
Днем в пятницу я с нетерпением предвкушал выходные. Но к вечеру ждал их наступления со страхом. Дело в том, что между тремя и семью часами пришло второе письмо «Всем, кого это может касаться». Я подобрал его вместе со стопкой поздней почты, сваленной в коридоре около выхода на улицу. Письмо, напечатанное на листке белой бумаги, гласило:
«Ты уйдешь от расплаты».
Должно быть, опечатка, и нужно читать: «Ты не уйдешь от расплаты». Я стоял в коридоре и перечитывал послание снова и снова. Смысл был ясен, но что все это означает? Я сложил письмо и сунул в карман брюк.
Я ничего не понимал. Может быть, письмо прислала та безымянная проститутка? Но зачем ей это писать? Она хотела сказать, чтобы я не волновался, что полиция никогда не узнает правду? Или – не волнуйся, я не собираюсь шантажировать тебя. Пугающее утешение, предсказание того, что никогда не случится. Я не стал показывать письмо Урсуле.
В восемь вечера мы отправились на предварительный просмотр нового фильма. Почти все время Урсула держала меня за руку. Это была комедия о семье, где власть захватывают домашние животные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99