— обратился я к судье. — Разрешите на минутку выйти на свежий воздух. Я стал задыхаться!» — «Нет! Покидать зал заседания никому не дозволено. Оставайтесь с нами. Иначе мне придется надеть на вас наручники и выставить охрану». — «Я очень сомневаюсь, что он работал только дворником, — заявил встревоженный истец. — Я уверен, что он обладает приличным капиталом. Пусть признается, где он его хранит!» «Не думает ли он, что я хочу выйти, чтобы проверить сохранность своих ценностей? До какого абсурда доводит их глупость!» — пришло мне в голову. «Считаю, что некоторая болезненность реакции моего подзащитного объясняется повышенной эмоциональностью господина прокурора», — вскочил с места мой защитник. «Прошу не кипятиться, уважаемый адвокат, — поправил на голове седой парик судья. — Я веду заседание и не позволю посягать на мои права». В зале раздался слабый смешок. Потом кто-то раскашлялся, а другой бросил: «Пора кончать с Карамановым!» Несколько голосов прокричали: «Продолжайте, нам ничего еще не ясно!» В этот момент подал голос участковый: «Кого мы судим, господа? Караманов — он же придурок, и заключение психиатра меня ни в чем не убедит. Я слежу за ним несколько лет. Он совершенно ничего не пьет. Женщин к себе не водит, с альтернативщиками в особых отношениях не состоит. Такое поведение не назовешь человеческим. Давайте спросим его самого: кто он? К какой породе принадлежит? Ведь законы писаны для граждан нашего Отечества, то бишь для русских людей. А он-то кто? Себя называет путивльцем. Может, сделать запрос в Академию наук? Пусть пояснят, что за существо этот “путивлец”. Имеем ли мы право применять к нему Гражданский или Уголовный кодекс страны? Ведь русские исконно известны своими гуманистическими идеалами. Может быть, в рамках этих традиций все до банальности просто: нужно запереть его в клетку и поместить на Самотеку, в театр зверей Натальи Дуровой. У нее предостаточно всяких экзотических животных, и на волю они совершенно не просятся. Получают необходимое питание, ветеринарный присмотр, свободно, без административной цензуры общаются с посетителями театра, их охраняет закон. Что можно придумать лучше для существа неустановленного биологического вида? Но меня чисто по-человечески интересует вот какой вопрос: будет ли Караманов по чему-нибудь тосковать? По сигаретам? Я уже говорил: он не курит. По женщинам? Уже отмечалось, что они его не волнуют. По водке? Он, к сожалению, ее не пьет. По чему же скучать будет наш Караманов, а? Хочет думать, размышлять о псевдонаучных проблемах? Мечтает об исходе человечества? Пусть ломает мозги в металлической клетке, а? Чем же там плохо? Как раз созданы все условия для умствования! Потом, у него богатый опыт: не один год он провел за решеткой. Ваша честь, как вы смотрите на мое предложение прервать судебное расследование, чтобы попросить ученых провести экспертизу: что за фрукт такой наш обвиняемый? К какой породе он принадлежит? Тем более что я в баню тороплюсь, уже неделю как не мылся. Все служба! А его имущество передайте в наше отделение милиции. У нас с техническим оборудованием плоховато». — «Протестую! — выкрикнул, вскакивая с места, мой адвокат. — Личность обвиняемого удостоверена паспортом Российской Федерации за номером 45 03 120347, подтверждена трудовой книжкой. В деле подшито свидетельство о рождении Караманова Василия Даниловича, многие другие документы российского образца. Все имущество дворника Караманова — на государственном учете. Так что передавать нечего». — «А компьютер, а лаборатория?» — «Прошу оставаться в рамках расследования, — уныло заявил судья. — Теперь вам слово, уважаемый защитник. Только прошу по существу иска». В этот момент я заметил, что участковый сложил под столом пальцы обеих рук в дули и направил их прямо на адвоката. «Ваша честь! Уважаемые дамы и господа!» — торжественно начал адвокат. Я огляделся: никаких дам в зале не было. «Чего это он? Заученная профессиональная фраза? Или он знает, о чем говорит: под мужскими одеждами спрятаны женские тела? Ох, с этими человеками всегда какие-то малоприятные неожиданности!» Между тем адвокат продолжал: «В России около миллиона всего мужского населения постоянно находится за решеткой. Но это вовсе не значит, что пришло время перестать ремонтировать тюрьмы и начать спешным порядком возводить зверинцы или театры для волков, медведей и хищных птиц и помещать наших арестантов вместе с дикими животными. — Тут адвокат взглянул на дули участкового и, нервно мотнув головой, произнес: — Я имею в виду прежде всего нашего свидетеля. Это он кандидат в зверинец!» — «Протестую!» — заявил, не вставая с места, прокурор. «Тебя самого надо в зоопарк, вместе с подзащитным. А я буду носить вам сухари, ха-ха-ха!» — бросил милиционер. «Что за беспорядок в зале? Защитник, ведите себя прилично, не то придется лишить вас слова! — несколько вяло произнес судья. — Продолжайте, но в меру уважительно. Порядок в зале касается, впрочем, всех! Надеюсь, понятно!» — «Василий Караманов положительно характеризуется с основного места работы, — продолжал защитник. — Никакого нарушения трудового законодательства работодателем протокольно не зафиксировано. У меня на руках два поощрения. Одно — юбилейное: в канун празднования десятилетия новой России он получил премию в размере одной тысячи рублей. Другое вознаграждение ему вручили в связи с отставкой бывшего президента страны. Некоторые спонсоры по этому поводу выдали всем дворникам Центрального округа столицы, вычистившим улицы, с которых навсегда съехал бывший президент, чтобы и следов не осталось, премиальные — по три тысячи рублей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62