Я немного подумал над ответом, точнее — сделал вид, что думаю, затем сказал:
— Нет, я сам по себе. Мне с ними проще общаться чем с другими, может быть, но не более чем.
Ей принесли карри, два белых рисовых купола среди кусочков курицы в оранжевом остром соусе. Она взяла вилку в правую руку. Перехватив мой взгляд, засмеялась:
— Что ты уставился? Здесь в основном американцы, у них всегда вилка в правой, даже если с ножом едят. Нарежут весь стейк, а потом вилку в правую руку, и едят по кусочку. Вот и я привыкла. А карри и нарезать не нужно.
Наколола кусочек курицы на вилку, попробовала.
— Все равно слишком острым сделали. Каждый раз одно и то же.
— Ты изменилась.
— Потолстела.
— Нет, этого я не вижу. Ты сама изменилась.
— Ни капли. Я такая же, как всегда. А когда ты вышел из «ворот», тогда я изменилась. Временно. У меня была депрессия, меня вместо повышения собирались переводить в Порт Дели, где душно, влажно, скучно, где я никого не знаю, и мне ничего не светит. И тут появился ты, затащил меня в постель, подарил мне три дня настоящего праздника. И я влюбилась. А потом все наладилось, меня повысили, а влюбленной я осталась. Видишь, как все здорово получилось?
— Да уж вижу.
— Ладно, не злись. — улыбнулась Светлана. — Твое мужское самолюбие ничем не задевается. Ты что, забыл, как я на тебя бросилась в офисе? Я не изменилась, я все та же, и хуже не стала. Просто стала самой собой. И все.
— Здесь не о самолюбии речь. — осторожно ответил я. — Просто я был знаком с другой Светланой, а сейчас знакомлюсь заново.
— Не совсем заново. Все мои телесные стати и достоинства остались прежними, ты все знаешь. Появилась пара лишних килограммчиков на заднице, но я с ними справлюсь. К тому же она у меня и так не слишком маленькая, так что распределились они незаметно.
— А не телесные?
— Я — прежняя. Я знаю, чего я хочу, я знаю, как этого добиться, и я добиваюсь.
— И чего ты добиваешься сейчас?
— И об этом тоже чуть позже. Я не хочу говорить об этом сейчас и здесь. Все… — она неопределенно пошевелила пальцами — … взаимосвязано. А насчет «знал»… Ты ничего не знал обо мне, и не знаешь сейчас. Ты не «знал», а «встретил», всего на три ночи. Ты не знаешь, кто я, откуда я взялась, почему я здесь. И я знаю о тебе столько же. Ни капли больше. Те три дня, что мы были вместе, ты думал в основном о том, как бы меня еще попользовать, чтобы получить побольше удовольствия, а я думала о том, как бы дать себя попользовать, чтобы ты получил побольше удовольствия. Вся наша совместная биография укладывается в список из «как», "куда", «когда» и "сколько раз". И все! Разве я не права?
— Все было так односторонне? — поинтересовался я.
— Нет, ни в коем случае! — она даже руками замахала. — Мне понравилось все — и «как», и «куда», и «когда» и особенно — "сколько раз". Я не жалею ни капли и помню каждую секунду. Но давай оставаться взрослыми людьми — у каждого из нас есть своя цель, и у каждого своя жизнь. Я добиваюсь своей цели, чего бы это ни стоило. Ты тоже, как мне кажется. Милый, симпатичный, в меру наглый, невозмутимый, спокойный и себе на уме. Когда я просила забрать меня отсюда — это была слабость, не свойственная мне. А сейчас я в порядке. И ты в полном порядке, резвишься в новом мире. Разве не так?
— Не совсем так, но углубляться в подробности не будем.
— В подробности — не будем. — согласилась она и тут же пустилась в подробности. — Но ты поселился в городе кретинов, помешанных на оружии и Диком Западе, и уже превратился в местную знаменитость. Новый Дикий Билл Хикок, лучший стрелок и живущий с самой красивой девочкой города. Тебе рукоплещут, и ты счастлив. Ты вешаешь скальпы на пояс, а твоя подружка-мексиканка умеет вытащить нож из-за подвязки и метнуть его прямо в глаз любому злодею. Да, да, я знаю, что ты живешь с девушкой, и вы даже числитесь мужем и женой! Ты удивлен? Ожидал видеть меня рыдающей?
— Уже нет. — я усмехнулся. — Но ты хорошо собираешь информацию. Правда, она не мексиканка. А Дикого Билла на самом деле звали Джеймс Батлер Хикок, как, кстати, самого знаменитого американского снайпера.
Она посмотрела на меня исподлобья:
— Блеснул эрудицией? Ну-ну. — затем, помолчав, продолжила: — Естественно, я хорошо собираю информацию, иначе меня бы не поставили во главе отдела по сбору информации, если бы я для этого не годилась. Какой бы протекцией не пользовалась. А за протекцию нужно платить, и я плачу. Хочешь знать как?
— Это не слишком обязательно.
— Не хочешь. А все же знай — я сплю с начальницей-лесбиянкой, хотя сама таковой не являюсь. Вообще, даже опыта такого не имела. Но я честно придерживаюсь правил, и когда она вызывает меня с докладом, я беру папки, и с деловым видом иду к ней. И там делаю все, что от меня требуется. А ее тоже скоро повысят, и если я буду умницей, я займу ее место, она меня рекомендует. И тогда я стану вторым человеком на этой Базе. А это уже немало. И это — программа-минимум. А у меня еще и запасные варианты есть, программа-максимум. Поэтому не надо мучаться виной — ты никого не предавал и верности от тебя мне не нужно. Пусть все остается, как есть.
— Тогда о чем мы говорим?
— Закажи еще пиво. Без пива ни слова не скажу.
Я засмеялся.
— Хорошо.
Я снова сделал знак девушке за баром, и она принесла еще две кружки.
— Ты уедешь — и пойду в спортзал. — сказала Светлана, отпив из своех кружки.
— С понедельника — новая жизнь?
— Нет. У меня все время одна и та же жизнь. Просто пойду в спортзал. И буду ходить, пока не уберу лишний вес. А почему ты меня не спрашиваешь, как я превратилась в такую стерву-карьеристку?
— А надо спросить?
— Надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25