ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Да. М-м-м…
Одним глотком Свиттерс почти осушил свой бокал и, глядя на потолок, продолжил восхвалять женщин за их приверженность к простым трудам и за умение обеспечить равновесие – без застоя, хотя, по мере того, как чествование затягивалось, он принялся величать сестер такими сверхцветистыми эпитетами, как «пораженные солнцем отверженные», «барханные подвижницы» и «святые анахореты». Со временем, когда в монолог его стали вплетаться строки из «Элегии, написанной на сельском кладбище» Томаса Грея («Как часто лилия цветет уединенно, / В пустынном воздухе теряя запах свой…»), Свиттерс осознал, что о французском и думать забыл и уже давно вовсю тараторит на английском. «Боже мой! Только не это!» – подумал он про себя: ему вдруг почудилось, будто он мурлычет «Пришлите клоунов». Но нет, это был не он. Кто-то вставил в проигрыватель его альбом с мелодиями из бродвейских шоу.
Пламя свечей металось и покачивалось в такт с неотвязным, сладостно-горьким сондхаймовским рефреном (прелесть песни отчасти состояла в том, что невозможно было сказать с уверенностью, исполнена ли она циничной иронии или сентиментальной жалости к себе). Свиттерс обвел взглядом трапезную – и обнаружил, что аудитория его покинула. Из всех экс-монахинь остались лишь трое. Боб и Зю-Зю танцевали. Танцевали медленный танец. Танцевали щека к щеке, беззастенчиво прижимаясь друг к другу, копна клоунских кудряшек (совершенно в духе музыки!) одной из сестер почти поглотила практичную короткую стрижку а-ля Джулия Чайльд другой. «Ну надо же! – подумал про себя Свиттерс. – Это моих рук дело, или оно уже какое-то время тянется?» Третьей оставшейся была Домино: она сидела за соседним столиком, скрестив на груди руки и наблюдая за ним с довольной, сочувственной улыбкой.
На мгновение Свиттерс опешил – но тут же взял себя в руки.
– Время от времени человеку полезно слегка увлечься, повитать в облаках собственных мыслей, так сказать, – промолвил он. – А то, чего доброго, жизненная сила иссякнет. – Домино кивнула, по-прежнему улыбаясь; а лазер между тем покончил с Сондхаймом и перешел к следующему номеру – неистребимо романтичному «Чужаку в Раю». Указав на блаженно прильнувших друг к другу Зю-Зю с Боб, Свиттерс осведомился, не хочет ли она потанцевать. Домино ответствовала, что, хотя талантам его и впрямь несть числа, в то, что Свиттерс способен танцевать на ходулях, она ни за что не поверит.
– А ну-ка тащи сюда свой стол, – подсказал он, и, едва Домино сдвинула столы, Свиттерс птицей взлетел на образовавшуюся поверхность, приглашая ее сделать то же. – Доводилось мне бывать в азиатских ночных клубах с танцевальной площадкой еще меньше этой, – заметил он.
Сперва танцевали они довольно неуклюже: Домино держалась на почтительном расстоянии; но по мере того, как она привыкала к новизне ситуации, музыка подчиняла себе ее слух, а в крови разливалось вино, она расслабилась – и скользнула в его ненавязчивые объятия.
– Ты не поверишь, – промолвила она. – Я ведь не танцевала со времен школьного бала в предвыпускном классе в Филадельфии.
– Ну что ж, – отозвался он, осторожно ее «прогибая» и замирая на несколько секунд: последние аккорды «Чужака в Раю» угасли, и зазвучало «Если б я любил вас» из «Карусели». – Считай это своим подарком. С днем рождения!
– Спасибо. Спасибо тебе огромное-преогромное. – Ее признательность прозвучала трогательно искренне. – А когда твой день рождения?
– Он уже был – в июле.
– И ты его не праздновал?
– Я бросил следить за календарем – и напрочь о нем позабыл: вспомнил уже в полночь. Тогда я встал, ушел в пустыню и попытался посчитать звезды. Астрономы утверждают, будто глаз человека способен увидеть не больше пяти тысяч звезд за раз, но клянусь тебе, я насчитал девятнадцать тысяч. И это – помимо астероидов и основных планет. Конечно, я мог по ошибке и черные дыры сосчитать. Но празднество вышло роскошное.
Домино стиснула его руку и прильнула к нему, двигаясь в его объятиях, точно маятник – в высоких стоячих часах.
– Я бы с удовольствием отпраздновала свой день рождения именно так: считая звезды. – Она вздохнула – где-то у самого его уха. – Наверное, это даже лучше вечерни.
– Или я глубоко ошибаюсь, или звезды все еще там, в небе. Сириус, Арктур, Альфа Центавра, Большая Медведица, Орион, нейтронные звезды, пульсары, новые звезды, сверхновые звезды, красные гиганты, белые карлики, пурпурные людоеды – вся искристозадая гопа. Мы могли бы… – Он указал на дверь.
– Нет, – шепнула она. – Не сегодня. Мне скоро нужно будет уйти. – Голос ее зазвучал радостнее, хотя и не громче. – А как насчет завтра? Если хочешь, мы могли бы посчитать звезды завтра ночью.
– С удовольствием. Завтра ночью я совершенно свободен. Буду ждать тебя около десяти. У ворот.
– Нет. Там, в пустыне, будет холодно и ветрено. Мы встретимся в башне. Ты ведь ее знаешь? Наверху… как сказать по-английски? Наверху приставной лестницы.
– Ради тебя я буду рад подняться по любой лестнице – кроме, разве, служебной.
Танцуя, они опрокинули практически все свечи. И теперь трапезная освещалась так скудно, что они даже не видели, здесь еще Боб и Зю-Зю или нет; и, однако ж, глаза Домино ярко сияли – сияли, даже полуприкрытые веками. Если это все благодаря вину – о ком бы ни шла речь, о нем или о ней, – он навеки останется преданным другом сего напитка. Свиттерс мысленно в этом поклялся.
– Моя бабушка, – промолвил он, – однажды призналась мне, что, прежде чем позволить себе завязать серьезные отношения с мужчиной, она задавалась целью непременно его напоить. Маэстра уверяет, что никогда не знаешь, каков человек на самом деле, пока не посмотришь, как он себя ведет, будучи во власти Бахуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
Одним глотком Свиттерс почти осушил свой бокал и, глядя на потолок, продолжил восхвалять женщин за их приверженность к простым трудам и за умение обеспечить равновесие – без застоя, хотя, по мере того, как чествование затягивалось, он принялся величать сестер такими сверхцветистыми эпитетами, как «пораженные солнцем отверженные», «барханные подвижницы» и «святые анахореты». Со временем, когда в монолог его стали вплетаться строки из «Элегии, написанной на сельском кладбище» Томаса Грея («Как часто лилия цветет уединенно, / В пустынном воздухе теряя запах свой…»), Свиттерс осознал, что о французском и думать забыл и уже давно вовсю тараторит на английском. «Боже мой! Только не это!» – подумал он про себя: ему вдруг почудилось, будто он мурлычет «Пришлите клоунов». Но нет, это был не он. Кто-то вставил в проигрыватель его альбом с мелодиями из бродвейских шоу.
Пламя свечей металось и покачивалось в такт с неотвязным, сладостно-горьким сондхаймовским рефреном (прелесть песни отчасти состояла в том, что невозможно было сказать с уверенностью, исполнена ли она циничной иронии или сентиментальной жалости к себе). Свиттерс обвел взглядом трапезную – и обнаружил, что аудитория его покинула. Из всех экс-монахинь остались лишь трое. Боб и Зю-Зю танцевали. Танцевали медленный танец. Танцевали щека к щеке, беззастенчиво прижимаясь друг к другу, копна клоунских кудряшек (совершенно в духе музыки!) одной из сестер почти поглотила практичную короткую стрижку а-ля Джулия Чайльд другой. «Ну надо же! – подумал про себя Свиттерс. – Это моих рук дело, или оно уже какое-то время тянется?» Третьей оставшейся была Домино: она сидела за соседним столиком, скрестив на груди руки и наблюдая за ним с довольной, сочувственной улыбкой.
На мгновение Свиттерс опешил – но тут же взял себя в руки.
– Время от времени человеку полезно слегка увлечься, повитать в облаках собственных мыслей, так сказать, – промолвил он. – А то, чего доброго, жизненная сила иссякнет. – Домино кивнула, по-прежнему улыбаясь; а лазер между тем покончил с Сондхаймом и перешел к следующему номеру – неистребимо романтичному «Чужаку в Раю». Указав на блаженно прильнувших друг к другу Зю-Зю с Боб, Свиттерс осведомился, не хочет ли она потанцевать. Домино ответствовала, что, хотя талантам его и впрямь несть числа, в то, что Свиттерс способен танцевать на ходулях, она ни за что не поверит.
– А ну-ка тащи сюда свой стол, – подсказал он, и, едва Домино сдвинула столы, Свиттерс птицей взлетел на образовавшуюся поверхность, приглашая ее сделать то же. – Доводилось мне бывать в азиатских ночных клубах с танцевальной площадкой еще меньше этой, – заметил он.
Сперва танцевали они довольно неуклюже: Домино держалась на почтительном расстоянии; но по мере того, как она привыкала к новизне ситуации, музыка подчиняла себе ее слух, а в крови разливалось вино, она расслабилась – и скользнула в его ненавязчивые объятия.
– Ты не поверишь, – промолвила она. – Я ведь не танцевала со времен школьного бала в предвыпускном классе в Филадельфии.
– Ну что ж, – отозвался он, осторожно ее «прогибая» и замирая на несколько секунд: последние аккорды «Чужака в Раю» угасли, и зазвучало «Если б я любил вас» из «Карусели». – Считай это своим подарком. С днем рождения!
– Спасибо. Спасибо тебе огромное-преогромное. – Ее признательность прозвучала трогательно искренне. – А когда твой день рождения?
– Он уже был – в июле.
– И ты его не праздновал?
– Я бросил следить за календарем – и напрочь о нем позабыл: вспомнил уже в полночь. Тогда я встал, ушел в пустыню и попытался посчитать звезды. Астрономы утверждают, будто глаз человека способен увидеть не больше пяти тысяч звезд за раз, но клянусь тебе, я насчитал девятнадцать тысяч. И это – помимо астероидов и основных планет. Конечно, я мог по ошибке и черные дыры сосчитать. Но празднество вышло роскошное.
Домино стиснула его руку и прильнула к нему, двигаясь в его объятиях, точно маятник – в высоких стоячих часах.
– Я бы с удовольствием отпраздновала свой день рождения именно так: считая звезды. – Она вздохнула – где-то у самого его уха. – Наверное, это даже лучше вечерни.
– Или я глубоко ошибаюсь, или звезды все еще там, в небе. Сириус, Арктур, Альфа Центавра, Большая Медведица, Орион, нейтронные звезды, пульсары, новые звезды, сверхновые звезды, красные гиганты, белые карлики, пурпурные людоеды – вся искристозадая гопа. Мы могли бы… – Он указал на дверь.
– Нет, – шепнула она. – Не сегодня. Мне скоро нужно будет уйти. – Голос ее зазвучал радостнее, хотя и не громче. – А как насчет завтра? Если хочешь, мы могли бы посчитать звезды завтра ночью.
– С удовольствием. Завтра ночью я совершенно свободен. Буду ждать тебя около десяти. У ворот.
– Нет. Там, в пустыне, будет холодно и ветрено. Мы встретимся в башне. Ты ведь ее знаешь? Наверху… как сказать по-английски? Наверху приставной лестницы.
– Ради тебя я буду рад подняться по любой лестнице – кроме, разве, служебной.
Танцуя, они опрокинули практически все свечи. И теперь трапезная освещалась так скудно, что они даже не видели, здесь еще Боб и Зю-Зю или нет; и, однако ж, глаза Домино ярко сияли – сияли, даже полуприкрытые веками. Если это все благодаря вину – о ком бы ни шла речь, о нем или о ней, – он навеки останется преданным другом сего напитка. Свиттерс мысленно в этом поклялся.
– Моя бабушка, – промолвил он, – однажды призналась мне, что, прежде чем позволить себе завязать серьезные отношения с мужчиной, она задавалась целью непременно его напоить. Маэстра уверяет, что никогда не знаешь, каков человек на самом деле, пока не посмотришь, как он себя ведет, будучи во власти Бахуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191