Девушки за стойкой, перехватив его взгляд, вспыхивали и опускали глаза.
Коле стало жарко.
– Можно воспользоваться туалетом? – спросил он.
– Пожалуйста.
Вернувшись назад, он увидел в приемной двух полицейских и сухого лысого старика Золлингера. Один из стражей держал в руках наручники. Все взгляды повернулись в сторону Коли.
– Мистер Мыльников деньги на рекламу собирает. Мне звонил врач Минкин. Он сомневается в законности мероприятия, – сказал старик.
Ледяной комок опустился в Колин желудок. Мавроди пригласили в кабинет. Он достал контракт с «Интернешнл» и бумагу на представительство. В сумке наткнулся на «убедительный аргумент» и похолодел еще больше. «В полиции наверняка начнут обыскивать и составлять опись. На копиях чеков – все адреса!» – забарабанила мысль в напрягшихся мозгах. Прямо в сумке Коля согнул листки вчетверо и незаметно сунул скомканный «аргумент» в карман брюк, собрался выбросить по дороге. Сердце ухало, как на дистанции марафона.
Женщина-полицейский прочитала бумаги.
– Это не Мыльников, господин Золлингер, – вынесла она заключение. – Это представитель компании «Интернешнл ньюз».
– А где Мыльников? – спросил Золлингер.
– Он срочно вылетел к руководству авиакомпании, – соврал Коля, увидев надежду на спасение.
– Вы представились Мыльниковым, – засуетился Золлингер, оглядываясь на полицейских.
– Я представился, как надо. Я – от компании Мыльникова. Вы что-то путаете, – отбивался Коля.
Золлингер повысил голос:
– Это одно и то же! Минкин выяснил, что ваш журнал не планируется к печати. Фира, вы слышали?! – крикнул он через дверь.
– Слышала, – донесся голос администраторши.
Женщина-полицейский прервала спор:
– В действиях агента нарушения законности нет. Насилия я не вижу. Если у вас есть претензии к компании, выясняйте через суд. Полицию по такому случаю не вызывайте. Мы такими вещами не занимаемся.
Ее напарник вернул наручники на пояс. Напряжение Колю отпустило. Он почувствовал легкую дрожь, посмотрел на Золлингера презрительно. Тот ответил взаимностью.
Коля поспешил уйти вместе с полицейскими. От нервного напряжения он чуть не сказал представителям закона «Спасибо!», но ограничился кивком и быстро зашагал по улице вдаль.
«Ах, сучка! Скрыла, что журнал – фуфло! Как подставила!»
Он несся по улице так быстро, что даже задохнулся.
«Все! Хорошенького – понемножку!»
Коля остановился, чтобы передохнуть.
Поселившийся в душе страх не оставлял его. Усиливали напряжение наработанные совместно с компаньонкой «связи», теребя нервы звонками. Позвонил и дантист Овечкин, которому Мавроди оставил личный телефон.
– Коля, деньги надо вернуть. У меня приятель в «Аэрофлоте». Он говорит, что выпуск журнала не утвержден.
– Верну, Виктор. Завтра приду.
Позвонил бывший реставратор Влад:
– Николай, мы, к сожалению, так и не смогли поговорить с вами на презентации. Вы не скажете, где Лина и как ей позвонить?
– Я, Влад, сам удивлен, – сдерживая гнев, ответил Коля. – Она мне кучу поручений оставила и тоже не звонит. Она – где-то в Квинсе, у знакомых, но адрес не оставила.
– Как – в Квинсе?! Она не улетела в Ташкент?! – вскрикнул Влад.
Наступила очередь удивиться Коле:
– Мне она ничего не сказала.
– Извините. Если появится, сообщите, что я жду.
Очередной звонок.
– Николай, это Борис. Мы с вами на презентации у Влада перекинулись парой слов, помните?
– Да, – ответил Коля, с трудом пытаясь вспомнить, с кем он перекидывался словами.
– Дайте, пожалуйста, новый телефон Лины. Я на автоответчик дюжину сообщений записал. Ни ответа ни привета. Тираж книги тем не менее из Одессы забрали. Он что, исчез где-то в песках Азии?
– Борис, я не знаю ее нового телефона. Сам жду ее звонка. Не понимаю, что произошло. Как свяжусь с ней, немедленно передам вашу просьбу.
– Ну, смотрите, ребята! Такие дела плохо кончаются!
Сумрачным утром разбудил незнакомец.
– Мавроди? – раздался в трубке раздраженный бас с восточным акцентом.
– Слушаю.
– Мавроди, мы не дождались президента вашей компании в Ташкенте. Где она?
– Знаете, Мыльникова… – начал было объяснять Коля, но в трубке прервали:
– Мавроди, не виляй! Мы имеем твои данные и счет компании. На этот счет должны были поступить деньги. Я буду иметь дело с тобой. Жду сегодня в двенадцать в Манхэттене у Фондовой биржи. Сядь на ступеньки у памятника Вашингтона на углу Уолл-стрит, к тебе подойдут. Не вздумай бегать. Ты – под наблюдением.
Трубка замолкла.
– Твою мать! Это еще кто?!
За окном, усугубляя его жуткое состояние, завыла сирена. Ошарашенный Коля инстинктивно бросился к окну. Из глубины переулка с воем неслась полиция. За ней – крикливая «скорая помощь», а сзади ревела пожарная машина.
Вся эта эскадрилья взбудоражила четырехколесных братьев. «Форды», «Бьюики», «Тойоты», «Хонды», «Крайслеры», «Линкольны» вздрогнули, и новенькие «мыльницы» залились воем секреток, как собаки в ночной деревне на чуждый звук. Автомобильная истерика держалась, держалась и разрядилась оборвавшимся криком «Лексуса», который посадил аккумулятор.
В наступившей тишине звенело в ушах. Коля потряс палец в ухе, выгоняя неприятный звук.
Нью-Йорк занесло непривычной для него февральской метелью. Все автомашины скрылись под сугробами снега. Супервайзер дома Гоша катил ручное снегоуборочное устройство, расчищая дорожку на тротуаре.
В трусах и майке Коля заметался по комнате. «Счет надо было закрыть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153