Здесь присутствует один из виднейших ученых в этой области, доктор биологических наук, профессор, член-корреспондент Академии Наук Российской Федерации Георгий Ираклиевич Берианидзе, предлагаю выслушать его мнение по этому вопросу.
Директор указал на низкорослого усатого человека с лысеющей шевелюрой, который при упоминании своего имени немедленно выдвинулся вперед.
– Дело в том, – начал профессор Берианидзе, – что дельфины действительно обладают без преувеличения огромным мозгом. В частности, у афалины головной мозг намного превосходит своими размерами мозг человека. Для сравнения: в среднем наш с вам мозг весит приблизительно полтора килограмма, в то время как у дельфина его вес на двести-триста граммов больше. Но если и дальше проводить параллели, то мы выясним, что у кашалота головной мозг достигает шести-семи килограммов и более, а у слона – не менее пяти. Но это не означает, что слон или кашалот обладает большим интеллектуальным потенциалом, нежели человек. Таким образом, величина мозга не является показателем умственных возможностей. Тем более, что по отношению к массе тела вес мозга дельфина уступает коэффициенту человека, но превосходит такие же показатели у других животных. Если не возражаете, я приведу результаты исследований величайшего ученого профессора Дюбуа.
Президент не возражал.
– Дюбуа ввел такое понятие, как специальный коэффициент цефализации мозга.
Директор, увидев, что Президент не вполне понимает, о чем идет речь, поспешил вклиниться в разговор.
– Профессор имеет ввиду развитие мозга, – пояснил он.
– Так вот, – продолжал Георгий Ираклиевич, – коэффициент цефализации представлен следующим образом: у шимпанзе он равен 0,74, у собаки – 0,45, у дельфина – 2,25, а у человека – 2,89. Таким образом, можно видеть, что дельфин по этому показателю гораздо ближе человеку, нежели другие животные. Об этом же говорит и строение мозга. У дельфина наблюдается извилины и борозды, что является доказательством их высокого развития. Больше того, – с жаром продолжал профессор, – в последние годы проведен целый ряд детальных исследований строения головного мозга дельфина. Результаты были поистине сенсационными: по числу нервных клеток, по их плотности мозг дельфина практически идентичен мозгу человека.
Берианидзе несло, а Президент явно заскучал. Кое-кто начал украдкой поглядывать на часы – время, отведенное на эту экскурсию, шло к середине.
– Простите, – раздался вдруг бархатистый бас откуда-то из заднего ряда, – по-моему, вас попросили объяснить, превышает ли коэффициент интеллекта дельфина человеческий, или нет.
Все с удивлением посмотрели на плотного крупного мужчину в шелковой рубашке, попыхивающего сигарой.
– Лекцию о строении мозга млекопитающих вам, кажется, не заказывали.
Раздались тихие смешки. Президент, кинув благодарный взгляд на человека с сигарой, снова повернулся к профессору.
– Если вы не не заметили, – произнес уязвленный исследователь, – я как раз об этом вам и рассказываю.
– Нет, – ответил все тот же мужчина, – не знаю, как другие, а я этого не заметил.
Смешки стали громче. Директор дельфинария поспешил исправить ситуацию.
– Видите ли, – сказал он, обращаясь исключительно к Президенту, – наш профессор, работами которого мы по праву можем гордиться, посвятил очень много лет изучению как раз того вопроса, которым вы заинтересовались. Эта проблема волнует массу ученых уже с давних пор. Как вы хорошо помните, дельфинов пытались использовать в военных целях еще во время Второй Мировой войны…
В глазах Президента загорелись огоньки интереса. Профессор Берианидзе хотел было что-то сказать, но директор не дал ему такой возможности.
– Полагаю, что Георгий Ираклиевич не станет возражать, если я попытаюсь резюмировать все им сказанное.
Тон, которым было произнесено данное заявление, не оставлял сомнений, что Георгий Ираклиевич позволит своему начальнику это сделать.
– На данный момент, хотя и проведено огромное количество исследований, наука находится на начальной стадии изучения мозга дельфина. Мы еще не можем сказать с полной определенностью, насколько развиты в нем те отделы, которые ответственны за те или иные функции, в частности, мы не можем сказать, как происходит переработка информации, получаемой мозгом дельфина. Существует несколько точек зрения по этому поводу, я остановлюсь на трех из них: первая точка зрения, к которой, кстати сказать, присоединяемся и мы с профессором, – Берианизде при этих словах энергично закивал, – такова: мозг дельфина развит чрезвычайно высоко и практически не уступает мозгу человека, но мы еще слишком мало изучили его потенциальные возможности. Другие считают, что умственные способности дельфинов многократно превосходят человеческие, по крайней мере по некоторым признакам. И наконец, третьи уверяют, что дельфин занимает промежуточную ступень между обезьяной и собакой.
– Все ясно, – сказал Президент, поднимаясь со своего места, – с этого бы и начинали говорить.
– Вы не так поняли! – не удержался Берианизде. – Да, мы еще не изучили все возможности мозга дельфинов, но это не значит, что у них нет способностей. Я бы даже сказал, что мы сами еще не доросли до такого уровня, когда смогли бы по достоинству оценить интеллектуальный потенциал этих уникальных животных.
Тем временем группа почетных экскурсантов обошла бассейн и теперь направлялась в сторону естественного водоема. Они шли вдоль довольно длинного канала трехметровой ширины, глубина которого, по словам директора, достигала около пяти метров.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24