Немного отвлёкшийся, Матаран вновь обратил внимание на жертву.
– О-оо, – Матаран остановился, – ты же не можешь мне кивнуть. Ладно, если надумал отвечать поморгай, не хочешь – лучше зажмурь глазки, а то они у тебя вылезут раньше времени.
Гахрамар заморгал.
Ишан вонзил запал в кляп. Кляповая масса забурлила, стала разжижаться, растворила запал и полилась пеной изо рта.
Гахрамар некоторое время откашливался и отплёвывал остатки кляпа.
– Убей меня! Если ты киши – убей, не мучай…
– Где Лийла? Где Лойла?.. Ну! – Матаран кольнул яджалом.
Гахрамар заорал-застонал-зарычал…
– Говори! Говори!.. – Матаран кулаком стал хлестать по щекам пленника.
– …Хг-грра… Продали в бордель. Обеих… Ха-ха-ха-хи-хи-ха… За Лойлу дали втрое больше! Ха-ха-хи-хи-хи…
– Где деньги?
– Ха-ха-ха-гха-гха… – Гахрамар не переставыая хохотал и Матаран ещё раз ткнул его яджалом, – А-ааа-агх!.. Деньги? Ту-ту – деньги… – и Гахрамар опять захохотал, уже не обращая внимания на уколы яджалом, хохоча все глуше и глуше – хохот переходил в сиплый хрип…
Хяким сделал Гахрамару инъекцию поддержки – на всякий случай, чтобы он вдруг не сдох.
Гудар не ругался. Отплевавшись, он сказал:
– Ничего не скажу. Режь, коли – буду молчать. Умру, как киши, молча. Убивайте. Смогу, сам вас убью. Оскорблять не буду – это сила слабых. Я сильный.
– Ну, что ж, Гудар, муки от тебя никуда не уйдут, но пока посмотри, что ждёт тебя, на примере брата. Мирзо, начинай огютюш Гахрамара.
– Зачем мучаешь сумасшедшего? Лучше убей.
Ответил, хихикая, старый хяким:
– Гудар-гютюш, гютюшу ум не нужен, важно что у него посредине, а не наверху.
– Если смогу – убью, старый обезьян, или заставлю самому себе огютюш делать.
Старик в ответ захихикал:
– Ты уже многого не сможешь! Но не беспокойся, Мирзо-хяким добро помнит – ты хорошо платил. Что могу, то сделаю: из тебя гютюша суперлюкс сделаю. Большой успех будешь иметь!
Вытащив из угла и оторвав от процесса самоочищения, хяким заставил Махмата поливать Гахрамара зелёным киселем, выедающим волосы, а ученика обтирать этим киселём безумца. Скоро Гахрамар стал лысым. Абсолютно весь. Затем хяким сделал несколько инъекций в область груди, там же в определённой последовательности покрыл кожу мазями и ввёл под неё наполнители. В результате мужская грудь превратилась в шикарную женскую.
Потом «трон» с безумцем положили на спинку, и хяким лишил орущего хрипом Гахрамара гениталий, обработал и подготовил для трансплантации вагины нужное место.
Вытаскивая из термоса вагину, Мирзо-хяким похвалялся:
– Лучшее из лучших приготовил! Непростые – специальную породу ищщаков развожу. Лучше ни у кого нет! Тебе, Гудар-гютюш, самую хорошую оставляю – самую большую!
Гудар, стиснув зубы, молчал и дико напрягал мышцы, надеясь разорвать ремни.
После трансплантации Матаран спросил у любующегося своей работой хякима:
– Когда можно начинать?
– Я думаю через полчаса. Через пятнадцать минут клей всё свяжет, ещё пятнадцать минут и сосуды окончательно образуются. Смотри, уже розоветь начала!
– Касан, иди объяви, чтобы все готовились к набаданге. Через полчаса свеженького гютюша пробовать будем!
Мирзо-хяким ласково погладил плечо Гудара:
– Ты будешь гордиться, что я тебя огютюшил. Мирзо-хяким – настоящий мастер.
Гудар клацнул зубами.
– Матаран-киши, слушай. Ты победил. Мы проиграли. Я всё, что хочешь, расскажу. Если надо покажу. Только одно условие: казни нас без позора. Не хочу позора, хочу умереть, как киши – от пули или от кинжала. Лучше от твоей руки. Гухрихара тоже так убей, если захочешь искать и если найдёшь. Дай слово киши.
– Даю слово. Всё расскажешь – Биркули умрут с честью.
– Матаран-ага, вай! У меня две вещи пропадают! – заволновался хяким. – Ты мне обещал тройную работу.
– Убирайся, старик, оплату получишь, как обещал – тройную.
Гудар попросил:
– Убей брата! Не могу его видеть таким!
– Э-ээ, нет, Гудар, сначала ты мне всё расскажешь: куда продали Лийлу и Лойлу, куда дели деньги, куда сбежал Гухрихар, и какие-такие у вас были тайные дела и помощники.
– Хорошо, слушай…
Гудар начал было отвечать на поставленные вопросы, но его прервал Матаран:
– Подожди, – и окликнул выходящего хякима, – Мирзо-хяким, выбери в подвале понравившихся тебе биркулинцев и доделай работу. Я своих людей не хочу обманывать, что обещал, то и будет.
– Говори, Гудар…
Час спустя, выходя из дома, Матаран приказал Касану:
– Мухтияра казнить почётно – зарезать. Гютюши пока пусть живут. Всех остальных убить. Гудара оскопить. Обоих Биркули ослепить и на кол, но сначала набаданга! Им первым! Это будет честью для Гахрамара и Гудара!

Глава пятая
Спустя две недели и три дня

17157 год, 18 мохххама, 4 часа дня, столица Иккаби,
приёмная Беюкбашвазира по Завнешним Сношениям.
Матаран нервничал – он уже больше трёх часов ждал вызова. Ладно час – на полчаса он пришёл раньше, ещё полчаса томления – для солидности учреждения, но три часа сверх назначенного времени – это что-то не то… Матаран нервно заёрзал в кожаном кресле, ревниво оглядывая полтора десятка других посетителей – все они пришли много позже его.
Неужели кому-то наверху не понравилась расправа над Биркули? Или он ненароком как-то задел чьи-то высшие интересы? Нет, вряд ли. Ему бы дали об этом знать не трёхчасовым протиранием штанов, а чем-то посерьёзнее. Или… это начало?
Как он мог задеть чьи-то высокие интересы? Разгромом борделя, куда продали его Лийлу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13