Не хочу с ней здороваться.
Полозова заняла позицию спиной к толпе, разместив меня напротив очень ухоженной и, судя по всему, очень уверенной в себе женщины, уже вступившей в опасный возраст, но еще претендующей на статус красавицы.
– А кто это?
– Тише. Долецкая. Тезка твоя. Видеть ее не могу!
– Почему?
– Долго объяснять.
– Ну и ладно, – я тут же потеряла интерес к теме. Но Ирка разъяренно зашептала:
– Журнал Vogue, главный редактор! На нее было два приглашения. И на Хромченко тоже. А мне одно послали, гады. Ничего, я разберусь с «Боско».
– А как же я прошла?
– Второе приглашение было Островской, моего редактора отдела моды. Пришлось забрать у нее. Не могу же я одна прийти, когда у них по два. А Полозов мне весь вечер испортил.
– Ир, извини, я ничего не понимаю в ваших делах.
– Да все просто. Есть четыре журнала – «Вог», «Базар», «Офисьель» и «Эль». И четыре главных редактора. Так рекламодатели считают. А мы пятые. Понимаешь, не первые, а пятые. Только потому, что у нас русские учредители. В каком-нибудь «Мари Клере» тебе скажут, что они пятые. Но пятые – это мы. Ты понимаешь, что значит быть пятой, когда ты делаешь журнал номер один. И без бюджетов «Вога»!
Я ничего не понимала, но кивала.
– Так у вас же тоже есть реклама.
– Ладно, Ален, это сложно. Просто, чтобы ты понимала, – я получаю приглашение на одно лицо, а Долецкая на два, я сижу на показе во втором ряду, а она в первом!
– А это так принципиально?
– Ты зайка еще… Ладно, расслабься. Смотри лучше по сторонам, не вникай пока в наши гнусности.
Я огляделась. Толпа еще больше уплотнилась и сжалась. В ней образовался эпицентр. Тот самый глянцевый дядька.
– Пол приехал. Все-таки он фантастический!
Фотографы стянули свои ряды вплотную к месту силы, декольтированные девушки устремились туда же, серьезные товарищи в дорогих костюмах тоже как-то приосанились, выпрямили спины, заулыбались. Рядом со Смитом, насколько я могла видеть через лакированные и напомаженные головы, стояли Куснирович в пиджаке, Долецкая в красном платье и Олег Янковский в полосатом шарфе. Точно такой же лежал рядом со мной на полке.
– Вот черт! Опять у нее эксклюзив.
– В смысле?
Я уже понимала, что речь шла опять про мою тезку.
– Нам отказали в интервью со Смитом. Дали «Базару» и «Вогу».
– Привет, дорогая! – Возле нас возникла невысокая блондинка неопределенных лет с пухлыми накачанными губами.
Они расцеловались.
– Прекрасна, как всегда!
– И тебе все комплименты мира.
– Видела твой последний номер. Очень удачно, просто чудесно!
– Спасибо, дорогая! Стараемся. Кстати, познакомься, Алена, у Полозова моего работает. А это Мила Ямбург, ее бутик «Монте-Наполеоне» знаешь?
Девица улыбнулась мне сдержанно, безо всякого интереса. Я соврала в ответ:
– Да, конечно.
– Послушай, мне твои девочки звонили. Хотели снять меня в рубрику «Гардероб». Но не сказали, когда съемка. А мне скоро в Милан ехать.
Ира удивилась:
– Кто звонил, Островская? Странно. Мы эту рубрику сейчас меняем. Я съемок пока не планирую. Ты поменьше их слушай, они скидок хотят, вот и лезут. Мы с тобой сами договоримся.
– Так давай договоримся.
Они заговорили о каких-то своих делах, и я решила прогуляться среди людей и вещей.
Я улыбалась. Зачем расстраиваться? В конце концов, могут же быть у человека неотложные дела. Завтра все разъяснится. Люди промахивались взглядом мимо меня, ни на секунду не задерживая глаз, не реагируя на мою улыбку. Никто ни с кем не знакомился. Все и так знали друг друга.
Я стала рассматривать вещи. Вещи были более дружелюбны. Легко шли на контакт, прыгали в руки, просили забрать их с собой – снять с вешалок, достать с полок, завернуть и унести. Я притормозила возле пиджаков. Мужских, в цветочек. Погладила мягкую бархатную ткань. Непонятно, почему он мужской – я бы и себе такой купила.
– Вам что-то понравилось?
Я подняла глаза на продавщицу.
– А? Да. Нет. Просто смотрю.
Господи! В полуметре от меня стоял Канторович. И просто смотрел на меня.
Я почувствовала, что краснею. Вся, с головы до пят.
Душно. Как здесь душно! Он стоял в обнимку с девушкой, которую я где-то видела. Но не могла вспомнить где.
Надо что-то сказать. Или подойти?
Мы смотрели друг на друга с секунду, которой хватило, чтобы между нами выросла стена. Он кивнул и отвернулся. Сделал полшага от меня, не снимая руки с ее талии. К ним подошли какие-то люди. Обнялись, расцеловались, рассмеялись.
Я стояла в обнимку с цветочным пиджаком и чувствовала, что упаду, если сейчас отцеплюсь от вешалки, точки опоры.
– Хотите купить? Их всего три у нас. Три в Милане и еще два в Лондоне. Эта коллекция не будет повторяться. Лимитированная серия только по случаю открытия бутика. Вашему другу понравится. Стиль Paul Smith…
Я не дослушала. Выставив вперед руки, как щит, я пробиралась к выходу, мимо красных платьев, мимо звезд, мимо Канторовича, который досказывал какой-то анекдот, мимо Куснировича, мимо картонного Пола Смита. По-моему, я толкнула и живого, но даже не извинилась.
Я вырвалась на главную аллею ГУМа, вылетела в ночь, нашла в темноте машину, вырулила задом с одного движения – в спокойном состоянии я бы на это потратила минут десять – и понеслась в сторону дома. Кажется, дома есть коньяк.
Я старалась не думать. Смотреть на дорогу и не думать. И все равно крутилась на одном месте. Как ошпаренная кошка, которую только что искупали в кипятке, чтобы заживо снять с нее кожу.
Хорошо, что ничего еще не было. А теперь точно ничего не будет.
А я, дура, думала, что мы медленно плыли к той самой точке, которая уже обозначилась на горизонте…
Меня уносило в открытое море, он сбрасывал за борт груз обязательств, отменял ради наших встреч деловые ужины, торпедировал встречных бизнесменов, которые подходили в ресторанах поздороваться с ним и познакомиться со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31