несколько минут – и нет в окружающем мире никакого торнадо, никакого водяного смерча: ад земной выглянул на миг из-под пейзажа, ухмыльнулся краешком клыкастого зева и вновь уступил место брату своему, раю земному… Все? Но Брюша, мой туалетный джинн, перфоманс сегодня обставил в классических традициях: завязка, кульминация, развязка, эпилог – ювелирно, без швов и каверн обточенные в несколько сюжетных минут. Смерч исчез, воды вновь прозрачны, птицы кричат и рыбу клюют, но если один островок стоит нетронутый и пригожий: те же ленивые пальмы, те же счастливые цветы, то другой разорен дотла – ни одного уцелевшего дерева, только беспорядочные груды бревен – бывших стволов, зелени, все это обильно посыпано песком, ямы, лужи, перья, кровь, ошметки разорванных рыб… И всюду, всюду, всюду копошатся черные мелкие крабы-падалееды, крупные белые птицы-трупоклюи… Будто бы черви в протухшем мясе… Даже воздух над поруганным островком словно бы надорван и растерян и не знает, на что дышать и чем звучать. А были островочки-близнецы.
– Что? Какой щелкунчик? А! Нет, уважаемая Татьяна?… Просто как? Тата?… на классическом был, в той же Мариинке, а на шемякинском не довелось. Но надеюсь, что мы посмотрим его вместе с вами. Безусловно, как можно забыть такую тему! Но нам пора на работу, тем более что кофе, наконец, иссяк. Как вы на это смотрите, господа?…
Пустой Питер дал мне огромное количество путеводных нитей, ниточек, зацепок на них – и все они значили разве что на четверть миллиметра больше, чем абсолютно ничего. К каждой из этих ворсинок необходимо пристраивать целый камвольный комбинат, чтобы суметь спрясть хотя бы какую-нибудь реальную пользу, или, хотя бы, рабочую гипотезу. Ночью – в первом же сне – меня озарила идея, и я проснулся, и встал, и запряг первый попавшийся мотоцикл («Харлей», конечно же, мой славный старичок V-2 – вот что «совершенно случайно» прыгнуло мне под седалище) и помчался в ментовку. А до этого в сети с помощью Боливара пришлось сообразить, в какое именно отделение на Васильевском мне надо. Нашел легко. Но пока понял, где лежат документы и как правильно их читать – хлопнул ушами и лишился механического коня! Опять! Гадский Пустой! Главное – одним и тем же дурацким динамо-приемчиком надирает меня! Вот как наведу там иные порядки – будет знать! Ладно, ладно, не наведу, не наведу – погожу пока. Хорошо хоть, что захватил рюкзак со сменной обувью. Оттуда уже на роликах в другую контору, к следакам. Оттуда домой к следователю, потому что тот – простой такой – взял работу на дом… Шерлок Холмс в подобных случаях нанимал кэб, а в ноги сажал Ватсона, чтобы те не зябли и дабы не скучать в дороге, а мне – родными конечностями шевелить, обутыми в безмоторные ролики. Что поделаешь – положение небожителя обязывает, мамок-нянек у меня нет, увы.
Андрюша Ложкин по отношению ко всем окружающим был подонок и рвач, если быть морально строгим к чужим недостаткам. И мелкий колдунишко впридачу, из деревенских, из Псковской волости выходец. И выпить любил. Сколько народу по своей работе он нагрел и вне ее – не сосчитать. (Это я так знаю, вне рамок следствия, по собственному с ним знакомству). Если бы он при всем при этом не имел страсти к азартным играм с механизмами, типа электронной рулетки – жил бы богатеем. Да вот беда: бес азарта крепко держал его в своих призрачных, но конкретных лапах, и наш Андрюша в казино быстрейшим образом спускал то, что зарабатывал и приворовывал. Истинная честь – не бремя. Как и бесчестье. И Андрюша никогда не тяготился, не комплексовал по поводу своих моральных и иных свойств, сделавших его паршивой овцой даже для его семьи. В свое время я так, и эдак походил вокруг него (негласно, на неслышных лапах), просчитал, промерял, только что в рот не заглядывал, зубы не осматривал… Сидел он у меня на прочном крюке, предназначен был в перспективе послужить «казачком» в одном важном для меня дельце, да вот – сорвался… Жил ведь, казалось бы, все было дано человеку: ум, образование, жизнь в крупном городе, исправный организм, кое-какие «способности», даже связи с такой же как он мелкой магической шпаной – нет, нашел проблему на свою голову! Он, как я понял, вдобавок искал систему, с помощью которой он мог бы заколдовывать теорию вероятности и «софтовые схемы». Идиот! Так не бывает, дружок, так не бывает. По крайней мере, не с твоим суконным рылом – управлять флюктуациями. Теперь ты мертв – и как знать – быть может, пару раз, от скуки, если не забуду, я выдерну тебя из сундуков своей памяти, поставлю перед собой и поворошу в твоей душонке, попытаю вопросами. Тебе это будет как бы рай и ад в одном флаконе: вдруг нежданным, призовым образом выдернут из небытия – и ты осознаешь это – но, через считанные минуты, вряд ли часы, ты вновь утонешь в покинутом на миг небытии, и что очень вероятно, уже навсегда. Хотя, как можно говорить «навсегда» – в моем мире и в моем присутствии? Захочу и… Отвлеклись. Три тысячи евро при нем найдено – и все три были аккуратно внесены в протокол, оприходованы формально! Замечательно! Такое случается в оперативной работе наших правоохранительных органов, но не всегда, нет, не всегда – зарплаты у них мизерные, сами ребята, как правило, молодые и жить хотят именно сегодня, окружающая обыденность ласково и с аргументами уверяет их, что «воруют все» и обещает все блага мира, но в обмен на деньги… Но я не поленился, удостоверился – по запаху, ощущениями, даже слегка подбавил сил (очень узенько, только чтобы проверить) – нет: все что нашли – все сосчитали! А раз так – то и на дальнейшем пути вещдоки уже не заблудятся в частных карманах, попадут в бюджет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116