К стыду своему, мы не укрыли их.
К стыду своему, мы не накормили их.
К стыду своему, мы слышали, как он бил их
К стыду своему, мы слышали их крики
К стыду своему, мы не сделали ничего,
Пока не осталась лишь Тишь -
Бесшумная, быстрая Тишь Лишь она одна.
Тишь, что привела нас назад в наш мир.
Тишь, что привела к нам наших соседей.
Тишь, что покинула нас,
Безногих, в мире,
Чей голос был заглушен,
Чей язык был вырван
Тем, кого звали мы -
Саток, шаначи.
Где ныне наша сестра?
Отдана дурному мужчине в далекой деревне.
Где наши лучшие псы?
Голодны и сломлены духом.
Где наши кошки, оранжевые лапы мира?
Все они стали костями, осталась лишь Тишь.
Когда же наш мир заговорит с нами,
Как мы верили и мечтали?
Айийиа

– О, господи! – проговорил Мэттью, когда они умолкли. – И все это из-за вашего шаначи?
– Да, сэр, – ответил юноша. – Он взял все лучшее, что у нас было, и предал нас всех.
Мэттью с трудом сдержался, чтобы не потереть руки от радости.
– О, это ужасно. В самом деле ужасно. Правда, брат Вопиющий?
Губы Вопиющего дрогнули в улыбке:
– Вот что выходит из общения с чудовищами.
– Верно говорите, мистер, – сказала женщина. – Может быть, вы останетесь и поедите с нами, сэр? – прибавила она, обращаясь к Лузону, но тот жестом отверг ее предложение.
– Мне очень жаль, дорогая леди, но ваш рассказ так огорчил меня, что, я полагаю, нам лучше всего будет снова отправиться в путь, дабы принести справедливость вам и всем прочим, кого обманули так же, как вас. Надеюсь, вы сможете повторить свою песню перед комиссией, когда я вас вызову? – прибавил он, обращаясь к юноше, который пел неожиданно хорошо, сильным и чистым голосом.
– Почту за честь, сэр, – ответил тот, но в его голосе чувствовалась настороженность и озадаченность.
Жителям поселения пришлось снова прокладывать тропу поверх колючих плетей кустарника, чтобы Мэттью и его спутники смогли добраться до “шаттла”. Пилоту пришлось покинуть свое кресло и воспользоваться мачете, чтобы освободить от колючих побегов шасси и прорубить хотя бы взлетную полосу. Гибкие шипастые ветки уже успели оплести днище машины. Мэттью подумалось, что было бы неплохо разобраться в том, почему этот кустарник растет так быстро. Джордж, подумалось ему, разбирается в ботанике. Нужно будет послать его сюда за образцом – если, конечно, такой образец можно будет сохранять сколь-либо долго.

***

Саток посадил “шаттл”, нагруженный бочками с петрасилом, в Савое. Все три его “помощника-шаначи” были там – они пили и разговаривали.
– Где Лука? – спросил Рейли.
– Сбежала, – ответил Саток. – Не беспокойся, я ее поймаю и притащу назад, и тогда она пожалеет, что вообще родилась на свет. Проклятая сучка украла образцы и подменила их простыми камнями.
– Значит, ты не заключил сделки с Компанией?
– Разумеется, заключил! Парень по имени Фиске видел образцы раньше, чем Лука их украла, но ему нужны настоящие образцы, чтобы показать их комиссии.
– Нам и так было трудно собрать то, что ты проворонил! – пожаловался Рейли. Ему была больше по душе легкая работа.
– Ничего! Нам нужно всего-навсего доказать, что здесь есть руда и что ее легко добыть. Мы возьмемся за дело здесь; кому какое дело, если им мы ничего не скажем, верно, парни? Фиске дал мне еще петрасила, так что мы с Рейли будем копать там, где и раньше, а вы двое будете прокладывать нам путь.
– Вот дерьмо! Терпеть этого не могу, – заявил Союк. – У меня судороги от этих пещер.
– Кончай ныть, – заявил ему Саток. – Если мы заключим эту сделку с Компанией, у тебя будет достаточно денег для того, чтобы навсегда улететь с этой планеты.
Они залезли в “шаттл”, загруженный петрасилом, и полетели ко входу в пещеру, которая находилась довольно далеко от поселения.
– Откуда, черт побери, взялись все эти кусты? – спросил Садок, ошеломленно оглядывая море переплетающихся ветвей, скрывавших не только вход в пещеру, но и утес и тот луг, где они обычно приземлялись.
Рейли пожал плечами:
– А я почем знаю? Пару недель назад их тут и в помине не было, но, похоже, в это время года все не так. Можем мы их выжечь?
– Времени нет. Проклятая пещера будет вся в дыму, и тогда мы ни в жизнь не добудем руду.
– Можно попробовать заняться пещерой в моем поселке, – предложил Союк.
– Нет, черт побери, мы их будем вырубать и заливать петрасилом по пути к пещере. Нужно только проникнуть внутрь.
Стебли и ветви были на удивление прочны, а шипастые побеги цеплялись за ноги мужчин, как жадные щупальца, но все четверо упорно рубили и расплескивали петрасил до тех пор, пока не добрались до самой пещеры.
– Вырубите здесь эту дрянь: там, где есть петрасил, все это вымрет, парни, – заверил их Саток.
Однако путь был не настолько свободен, как он надеялся. Им пришлось несколько раз возвращаться назад, чтобы перетащить емкости с петрасилом в пещеру. Пока остальные трое занимались этим, Саток размышлял над вопросом, как этим растениям удалось пробиться сквозь потолок пещеры? Или последние сотрясения планеты привели к тому, что в своде пещеры образовалась дыра? Сейчас с потолка свисали корни и побеги шипастого растения...
Когда Союк, Клэнси и Рейли вернулись, он послал первых двух из них в глубь пещеры, чтобы они покрыли ее своды, пол и стены петрасилом; они с Рейли начали добывать образцы. Саток выбрал участок ближе ко входу в пещеру, чтобы услышать, как подлетит к ней вертолет Фиске: он не хотел, чтобы капитан узнал об операции больше, чем нужно.
Он долбил и выбирал куски породы. Внутренности пещеры, теперь покрытые плетями шипастого кустарника, казалось, дышали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105