– У него еще не все в порядке с ногой, чтобы он мог тут прыгать и скакать, как мальчишка, – сказала Клодах, осуждающе поцокав языком, и пригласила своих ошеломленных гостей в дом.
Внутренний вид дома озадачил Мармион, однако удивление сменилось радостным предвкушением, когда она ощутила запах теплой выпечки, сдобренной пряностями, и приятным удивлением, когда она осознала, что этот маленький дом был прекрасно обустроен и необыкновенно опрятен. Здесь было еще несколько кошек, которые одна за другой подходили к гостям и тщательно обнюхивали их.
– Ну как, мы прошли тест? – спросила Мармион, когда Клодах указала ей на кресло-качалку, а Фаберу – на прочную и широкую скамью.
Клодах ответила не сразу: сначала она подала своим гостям кофе и горячие рулеты с корицей и поставила перед ними кувшин с молоком и большую миску сахара. Наполнив свою чашку, она уселась напротив Мармион, поставив локти на стол и улыбаясь.
– У меня всегда было много кошек... – начала она.
– И все оранжевые? – поинтересовалась Мармион. – Или это уникальная особенность кошек Сурса?
– Вы вполне можете говорить так.
– А я и сказала только что. Боже, какие прекрасные рулеты! – сменив тему разговора, воскликнула Мармион. – И, слава богу, вы умеете готовить настоящий кофе. Правда, Фабер?
– О да, мисс Сенунгатук, святая правда, – подтвердил Фабер, чье лицо озарилось неожиданно очаровательной улыбкой, обезоруживавшей столь многих. Клодах усмехнулась и подмигнула ему: он совершенно правильно запомнил ее фамилию. Эта особенность Фабера Ника также всегда восхищала Мармион. – У вас регулярные поставки?
Клодах хмыкнула:
– Этот кофе добыл для меня Вит, Он сказал, что просто стыдно смотреть, как на космобазе обращаются с кофе в зернах. – Она кивнула в угол комнаты. – Когда мне это нужно, я сама жарю их, а до тех пор замораживаю.
– А разве сейчас это не слишком сложно? – вежливо поинтересовалась Мармион.
– Нет, вечной мерзлоте никакая оттепель не повредит.
– Ах да! – воскликнула Мармион. – Я читала о том, что слой вечной мерзлоты больше похож на промерзший камень, но до сих пор не представляла, какое практическое применение ему можно найти.
– Обычно мы этим пользуемся только летом, – заметила Клодах.
– Значит, вы любите хороший кофе не меньше, чем мы, – с благодарным выражением лица отпив еще глоток, сказала Мармион. Молоко в кувшине также было свежим, на поверхности собрались густые сливки. Судя по тому, что куски сахара были разного размера, это тоже был домашний продукт.
– Это верно, – согласилась Клодах. Мармион почувствовала, как что-то прижалось к ее ноге, и, опустив руку, коснулась покрытой мехом головы, которую и принялась послушно чесать за ушами.
– Как ваши кошки переносят колебания температуры на Сурсе?
– Они для этого и выведены. Кроме того, они умны и слушаются своих инстинктов.
– Как и большинство обитателей Сурса, сказала бы я, – заметила Мармион, переходя непосредственно к цели своего визита.
Клодах сложила руки перед собой на столе и со значением проговорила:
– Мы научились жить здесь. И, сказать по правде, я бы не хотела жить где-либо еще.
"Умная женщина, – подумала Мармион с одобрением, – и не без хитрости”.
– Я не представляю вас где-либо еще, кроме как в вашем доме, одаряющей своим гостеприимством тех, кому посчастливилось сюда попасть, мисс Сенунгатук, – продолжала Мармион. – В наши дни так редко удается найти людей, которые довольны своей жизнью.
Клодах несколько мгновений смотрела на нее” оценивая практичный и элегантный костюм Мармион и ее выразительное лицо.
– У человека возникает масса проблем, если он не знает, кто он такой, и не осознает своего места в мире. Жить на этой планете нелегко, но все мы привыкли к этому и прекрасно справляемся...
В воздухе ощутимо повисло несказанное: когда нас оставляют в покое и дают нам жить своей жизнью.
– У вас еще осталось что-нибудь в кофейнике, мисс Сенунгатук? Я хотела бы выпить еще полчашечки, – попросила Мармион, все еще не выпуская своей чашки из пальцев, дабы не возникло впечатления, что она не ожидает отказа.
Напряженное выражение исчезло с лица Клодах, она внезапно улыбнулась:
– Прошу вас, зовите меня Клодах, я к этому больше привыкла.
– Мои друзья называют меня Мармион или даже Марми. – И очень богатая и умная дама Алджемен протянула Клодах свою чашку.
– И вам тоже, Фабер Ник? – спросила Клодах, наливая Мармион больше половины чашки.
– Не буду возражать, Клодах. Клодах налила ему кофе и снова передала гостям тарелку с рулетами.
– Я надеялась встретиться еще с кем-нибудь из жителей Килкула, Клодах, – сказала Мармион уже более деловито. – Я нахожусь здесь, как вам уже вероятно сказал Вит, для того, чтобы расследовать необычные происшествия, за которые, как говорят, вину на себя берет сама планета.
– Планета не берет на себя вину, Мармион. – Усмехнувшись, Клодах махнула рукой. – Планета делает то, что нужно. Показывает людям, что она позволит делать с собой, а что – нет. Вы бы тоже не захотели, чтобы в вашем дворе понарыли ям или чтобы взорвали бомбу в вашем саду, верно? Доктор Фиске прекрасно понял это – в отличие от его сына. Не понимают этого и некоторые другие, зато остальные видят все даже слишком хорошо.
– Вы знаете, что планета делает это сознательно? – мягко спросил Фабер. Он всегда говорил так, когда не хотел, чтобы ему лгали из страха.
– Если вы имеете в виду, что она делает все сама, без нашей помощи, то да. Это не значит, что кто-либо может помочь планете, когда у нее на уме что-то свое, и она прекрасно может дать это понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105